– Ты сначала за себя ответь, – оборвал его Роберт, сидящий напротив, – проиграл, значит отвечай как честный арестант, а не можешь ответить, играть не садись, понял!?
– Понял, – опустил глаза Эдик.
– Ладно, – Роберт тоже наклонился поближе к Егору, – мы с Гамлетом уже накатали Гассану маляву насчет произошедшего, и по-любому сегодня ночью Гассан вызовет тебя с Давидом и Гамлетом на разбор, так что приготовься.
– А что мне готовиться, – пожал плечами Егор, – я не сделал ничего такого, просто не дал им опустить пацана за просто так.
– Не за просто так, – с сомнением покачал головой Иван, – Эдик, баран, сам виноват, и тут ведь на эту ситуацию можно по-разному посмотреть. Он ведь, дурак, сам сказал – делайте со мной что хотите, вот южане его за слово и поймали. А тут ты еще своими ногами размахался. Что, не мог Давиду по тыкве просто рукой ударить?
– А это-то тут причем? – удивился Егор
– А притом, что по понятиям, ногами в доме только с гада спрашивают, а ты ударил Дато, Давида и этого щенка Асика ногами, и это на разборе может быть расценено как косяк. Никто ведь им предъяву в том, что они гады, не делал, да и не за что им такую предъяву кидать. Дато поэтому и нож достал, чтобы смыть с себя позор твоей кровью.
– Ладно, черт с ними со всеми, прорвемся, – упрямо сдвинул брови Егор.
Поздно ночью, когда в камере все утихло, Егор так и продолжал сидеть на своем месте у стенки. За все это время он лишь пару раз вставал, чтобы напиться и сходить в туалет. Несмотря на достигнутую договоренность о временном перемирии, он все же не доверял до конца семье Гамлета, опасаясь внезапного нападения. Сидя на своем месте на нарах, он сосредоточился на дыхании, отслеживая периферийным зрением обстановку вокруг. Время от времени он незаметно разминал суставы и напрягал мышцы, чтобы поддерживать тело в максимальной готовности к возможной схватке. Рядом с ним под подушкой лежала отточенная до бритвенной остроты алюминиевая ложка, которую ему незаметно сунул Эдик. Они с ним договорились бодрствовать по очереди, чтобы ни на секунду не упускать из виду противоположный конец камеры, где вроде бы совершенно мирно переговариваясь в полголоса, заседал штаб семьи южан.
Ближе к трем ночи глухо лязгнул дверной запор, и через несколько секунд в открывшемся проеме показалась знакомая красная морда контролера. Его мутный от недавних возлияний взгляд, быстро обежав камеру по периметру, остановился на сидящих за столом Гамлете и его ближних. Встретившись глазами со смотрящим по хате, контролер, подзывая к себе, чуть заметно кивнул ему. Гамлет неторопливо отставил железную кружку с дымящимся с чаем в сторону, поднялся со своего места за столом и, сделав всего несколько шагов, оказался рядом. Пошептавшись немного с вертухаем, Гамлет пристально посмотрел на Егора и негромко сказал:
