— Реймонд еще не вернулся, — сказала Эсме. — Нам придется подождать.
Она встала, скрестив руки на груди, и уставилась на мальчиков. Неловкое молчание затягивалось.
Джек обвел взглядом комнату. Здесь все было точно так же, как вчера, но теперь он мог более спокойно все разглядеть.
— А этот орнамент, — спросил он, глядя на рисунки, похожие на кляксы. — Это что такое?
— Бабочки, — ответила Эсме таким тоном, словно это разумелось само собой.
— Понятно, — кивнул Джек. — Они красивые.
Эсме посмотрела на него.
— Спасибо, — сказала она. — Я их сама нарисовала.
— Правда? — сказал Джек. — Можно мне…
Эсме пожала плечами. Джек подошел к ближайшей стене.
Каждая из бабочек имела ширину около тридцати сантиметров и была нарисована необыкновенно аккуратно и тонко. Крылья той бабочки, которая первой привлекла внимание Джека, были очень красивы: черный фон покрывала дымка ярко-синего цвета. Соседняя бабочка была другой. В ее раскраске сочетались оранжевый и черный цвета, и крылья у нее были длиннее. На самом деле, хотя освещение комнаты было слишком тусклым и более далекие рисунки были не очень хорошо видны, у Джека вдруг мелькнула мысль о том, что…
— Они все разные?
— Угу, — сказала Эсме.
— Я не знал, что бабочек так много.
— Их очень много. На самом деле никто точно не знает, сколько их.
— А у тебя тут сколько?
— Пять тысяч четыреста семьдесят две, — равнодушно ответила Эсме.
— Ну и ну! — восхищенно воскликнул Джек.
Восклицание получилось слишком громким. Эсме и Чарли удивленно посмотрели на Джека. Чарли сделал большие глаза.
— И долго ты их рисовала? — смущенно спросил Джек.
— Семь лет, — ответила Эсме.
Тут большие глаза сделал Джек.
— Бывают дни, когда мне удается нарисовать две бабочки. — Она указала на неясный силуэт в дальнем углу потолка. — Но эту я еще не закончила.
Мальчики запрокинули головы. Высота сводчатого потолка была не меньше двадцати метров. Это было много даже для самой высокой стремянки, но и потолок был покрыт рядами нарисованных бабочек. Только с одной стороны оставался большой свободный участок. Но как же можно на такой высоте…
Джек опустил голову и посмотрел на Эсме, но тут открылась входная дверь, и в комнату размашистой походкой вошел Реймонд.
— Так, — сказал великан. — Эсме, Чарли, встаньте в центре комнаты лицом друг к другу. Пора поглядеть, на что способен наш вундеркинд.
Чарли обиженно заморгал, но сделал, как было велено. Эсме тоже. Джек наблюдал за ними.
В комнате, разрисованной бабочками, после жары, царящей на улице, было прохладно и сумрачно. Солнечный свет, проникавший в большое круглое окно, ложился на темное покрытие пола длинным светлым овалом. Большой стол был отодвинут к стене. Посередине комнаты не было ничего, кроме пустого пола, лужицы света и Эсме с Чарли, которые стояли в тени по обе стороны от освещенного овала метрах в трех друг от друга. Чарли снял рубашку, остался в черной футболке и джинсах. Он улыбался. Эсме была одета легко — в облегающую футболку цвета хаки и просторные брюки. Ее волосы были скручены на затылке в тугой толстый пучок; ее лицо было бесстрастным. Реймонд остался у двери. По всей видимости, он на всякий случай старался держаться подальше. Джек это понял и тоже не стал подходить ближе. Все происходящее стало очень напоминать Джеку какую-то компьютерную игру, основанную на боевых искусствах, и это ему не понравилось.
