Зизи берет аккорд.
Вован (густым голосом): Блиннн, блиннн, блиннн…
Солодовников (вставая рядом, подтягивает тенорком): По-ол-блина, по-ол-блина…
Зизи (тоненько, мелодично): Четверть блина, четверть блина…
Солодовников: Хорошо у вас, истинная идиллия. Ну пойду, не стану вам мешать. Совет да любовь. Дай Бог сему очагу, как говорится, прухи и спокухи.
Вован: Ага, давай, Веник. Завтра насчет караоке-баров обкатаем. Ну, шарманочных по-вашему. Лады?
Солодовников: Лады. Ах, голубки…
Уходит.
Зизи (наигрывает на пианоле и поет): «Он уехал прочь на ночном дилижансе…»
Вован (раздраженно): На каком, блин, дилижансе? «На ночной электричке», сколько повторять!
Зизи: Электричка это электрическая лампочка. Как на ней уедешь?
Вован (вздыхая): Все-таки ты у меня, Зинка, на мозги не Хакамада.
Зизи: Не смей меня сравнивать со своими японскими кокотками! Опять был в «Приюте гейши», распутник?
Вован: Да я чисто покушать сашимов там, сушей.
Зизи: С чего? С ушей? Уж не лапши ли, которую ты мне вешаешь, отморозок? Ах, права maman: ты монстр, неблагодарный хам, бес-предельщик! Ты зачем Николиньку научил этой глупой игре в наперстки? Мальчик обыграл полгимназии, и теперь тебя вызывают к попечителю! C'est incroyable! Intolerable!
Вован (тоскливо): Ё-мое, понеслось мерде по трубам… Пропал выходной.
Стук в дверь.
Голос слуги: Константин Львович, к вам господин Буревестник.
Вован: Давай его сюда! Все, Зинка, закончила базар. Дуй отсюда. У меня с крышей заморочки.
Зизи, сердито захлопнув крышку пианолы, идет к двери, сталкивается там с Буревестником (обшарпанным господином в темных очках, с бородкой клинышком), который и не думает пропустить даму вперед. Звучит «Аппассионата».
Зизи: Не дом, а хитровская ночлежка! (Выходит.)
Буревестник: Томский, революции нужно еще две тысячи. Архисрочно.
Вован: Не борзейте, братва. (Подходит к столу, поворачивает компьютероподобный ящик, и становится видно, что вместо экрана в него вставлены счеты. Щелкает костяшками.) На типографию штуку отстегнул? На общак? На пацанов, что в Бутырках припухают, башлял? Эту, как ее, блин, маевку, авансировал? Не по понятиям выходит!
Буревестник: Понятия — буржуазный предрассудок. Вы хотите, чтоб поднялась мускулистая рука миллионов рабочего люда?
Вован мотает головой.
Буревестник: Ну так вносите пожертвование на партийную газету.
Вован: А нельзя оформить типа как договорчик рекламы? Щас с налом напряженка.
Буревестник: Безналом пускай у вас ревизионисты берут. И не торгуйтесь, Томский, тут вам не базар. Не то вычеркнем вас к чертовой матери из списка представителей прогрессивной буржуазии.
