Зеркало Сен-Жермена | страница 13

Клавка (выскальзывая из-за Томского): Мальчики, вы тут разбирайтесь, а я пойду, ладно?

Пыпа: Стой, где стоишь, лярва! И без базара ноги выдерну.

Томский (делает два шага вперед): Никогда еще при мне так не оскорбляли даму! За такое платят кровью! Я пришлю к вам своих секундантов. Завтра же.

Отвешивает Пыпе две пощечины.

Пыпа (пятится, держась за щеку): Ты че беспредельничаешь? Че кошмаришь? Кровью, блин. Мочилов завтра пришлю… Неадекватно себя ведешь, Вова.

Томский: Не нужно лишних слов. Будем стреляться или нет?

Пыпа: Из-за паршивой недвижки? Не психуй, Вован. Не первый год бортами тремся.

Томский: Как угодно. Но вам придется извиниться перед дамой.

Пыпа (быстро, обращаясь к Клавке): Не бери в падлу, цыпа. Пардон и все такое.

Томский (поворачивается спиной): А теперь вон отсюда.

Пыпа поспешно ретируется, а за ним и телохранители.

Клавка: Круто, Вовик! Кул!

Томский немедленно подлетает к ней и начинает целовать руку, постепенно продвигаясь все выше.

Клавка: Вон ты какой! А, пропадай все пропадом. Была я дурой, так дурой и проживу. Зато с кайфом! Хрен с ним, с бартером. Вези, Вовчик, в твое Отрадное! А хочешь ко мне, на улицу Десятилетия Октября? Ближе ехать.

Томский (мечтательно): Десятилетие октября! Какое поэтичное, декадентское сочетание! Видно, октябрь был какой-нибудь особенно памятный?

Клавка (ласково): Эх ты, поселок городского типа. Чему тебя только в школе учили. Ничего, я сделаю из тебя человека. Будет тебе и «Декамерон», и «Пигмалион», в одном флаконе.

Треплет Томскому чуб, потом берет за руку и решительно ведет к выходу.

Свет гаснет.

Занавес.

Конец первого действия

(1901 год)

Кабинет Томского, в который вернулась вся мебель. У стены три огромных щита, завешенных драпировками. Через открытую дверь доносятся трели балалайки, лирически исполняющей что-нибудь из репертуара Газманова или группы «Любэ».

Входят Вован и Солодовников.

Солодовников: Почтеннейший Константин Львович, после ошеломляющего успеха ваших сушеных картофельных чистков я готов поверить во что угодно. Можете рассчитывать на неограниченный кредит.

Вован: «Чистков», блин! Чипсов! Тормозной ты какой-то. Веник.

Солодовников (сухо): Константин Львович, я, кажется, просил называть меня по имени-отчеству. Мне не по душе ваше гусарское амикошонство. Я вам не «Веник», а Вениамин Анатольевич.

Вован: Ладно те, Толяныч. Не гноись. Ну, давай, показывай постеры.

Подходят к задрапированным щитам.

Солодовников