«Уют» меня вовсе не интересует. Возможно, это связано со смертью матери. Ее болезнь переложила на меня ответственность за ведение хозяйства для отца - вот почему ястал аккуратной домохозяйкой. Лекарь, излечи себя сам.
Дождливые дни были заполнены переездами по скоростным магистралям, попытками вытащить из депрессии доведенных до безумия людей, ночи я проводил перед телевизором, поедая сэндвичи и ночуя в мотелях на средства штата. А потом наступило время отправиться в лечебницу Миллард-Каунти, где меня ждала Элен. Именно тогда я о ней впервые вспомнил, и вдруг осознал, что дождь льет уже не меньше недели, и что бедняжка, наверное, совсем лишилась рассудка.
Я купил кассету с записью Копланда. Элен предпочитала кассеты, которые останавливаются сами. А записи на восьми дорожках крутятся и крутятся, пока она не теряет способность думать.
- Где ты был? - спросила она.
- Сидел в клетке у одного кровожадного герцога из Трансильвании. Клетка, всего четырех футов высотой, висела над прудом, кишащим крокодилами. Спастись мне удалосьтолько потому, что я выгрыз замок зубами. Крокодилы, к счастью, оказались сыты. А ты где была?
- Я серьезно. Ты что, работаешь не по расписанию?
- Я всегда придерживаюсь расписания, Элен. Сегодня среда. В последний раз я был здесь в прошлую среду. В этом году Рождество приходится на среду, значит, я буду здесь на Рождество.
- Еще почти целый год.
- Всего десять месяцев. Встретимся на Рождество. С тобой что-то стало скучновато.
Но она не была расположена к шуткам. В глазах ее стояли слезы.
- Я больше не выдержу, - сказала она.
- Извини.
- Мне страшно.
И ей в на самом деле было страшно. Ее голос дрожал.
- И ночью, и днем, когда я сплю. Я как раз подходящего размера.
- Для чего?
- Ты о чем?
- Ты сказала, что как раз подходящего размера.
- Я так сказала? Ах, не знаю, что я имела в виду. Я схожу с ума. Ты ведь именно поэтому здесь, разве не так? Чтобы я не потеряла рассудок. Я ничего не могу поделать. Я ничего не вижу, а все, что слышу, - лишь шелест дождя.
- Как в открытом космосе, - заметил я, вспомнив ее слова в прошлый раз.
Но она, оказалось, не помнила нашего разговора и испугалась.
- Откуда ты знаешь? - спросила она.
- Ты сама так сказала.
- В открытом космосе нет никаких звуков, - сказала она.
- Вот как, - ответил я.
- Потому что там нет воздуха.
- Я знаю.
- Тогда почему ты сказал «Вот как»? Слышен только шум двигателей. Слышен по всему кораблю. Легкое гудение, которое не прекращается ни на секунду. Совсем как шум дождя. А спустя некоторое время ты его уже не слышишь. Оно как будто становится тишиной. Мне Ананса рассказала.
