Нас курами и утками не кормят повара,
Мы заняты науками с утра и до утра,
И чтобы не проспать рассвет,
У нас в подушках вовсе нет
Ни пуха, ни пуха, ни пуха, ни пера!
Мотивчик этот как-то сам собой возник под гул мотора еще до посадки самолета, накрепко привязался и, вроде бесшабашного походного марша, продолжал сопровождать Валентина и дальше — пока он звонил по телефону-автомату, а потом мчался в такси из аэропорта в город.
Сначала он позвонил в приемную начальника управления и установил, что Андрей Николаевич Стрелецкий пока еще не уехал. «…Нет-нет, он проводит сейчас совещание с сотрудниками геологического отдела… Сколько оно продлится? Точно не могу сказать, но, видимо, еще не менее получаса… Остановился он в гостинице «Байкал»… Нет, номер мне неизвестен…»
Что ж, неизвестен так неизвестен. Валентин бросил взгляд на часы — без двадцати пяти пять. Темп, темп!
Второй звонок — гостиница. «Стрелецкий? — томительная пауза, неразборчивые голоса вдали, гул и наконец — Стрелецкий… Так… Он остановился в двести восемнадцатом номере…»
Третий звонок — это уже по чисто личному делу: вопрос — ответ, вопрос — ответ и два-три завершающих слова.
Все, теперь — такси. Время — без двадцати пять. Темп!!
Восемнадцать километров, отделяющие аэропорт от города, промчались на скорости, вполне приличной для конца рабочего дня, когда на шоссе становится особенно тесно.
Пройдут года аллюром, друг,
И вместо шевелюры вдруг
Ни пуха, ни пуха, ни пуха, ни пера!—
резвился где-то внутри юный голосишко.
В пять часов без каких-то секунд Валентин выскочил из машины перед крыльцом управления. Когда он бегом поднимался на третий этаж, навстречу ему, окончив работу, поодиночке и группами спускались управленцы. Некоторых из них он знал — никого из геологического отдела среди них не было. Это обнадеживало.
Еще не дойдя до знакомой двери с наполовину закрашенным стеклянным верхом, Валентин с облегчением убедился, что совещание все еще продолжается. Кто-то что-то излагал негромким монотонным голосом, слушатели покашливали, время от времени двигали стульями, возили по полу ногами — словом, типичная звуковая обстановка делового совещания. Чтобы взглянуть на мгновенье поверх закрашенной части дверного стекла, Валентину при его росте не было нужды становиться на носки. Выступал кто-то из геофизиков — Валентин знал его в лицо, но сейчас не мог припомнить ни его фамилии, ни занимаемой должности. Стрелецкого он никогда до этого времени не видел ни лично, ни на фотографиях, но что-то вдруг подсказало: «Вот он!» Седые пышные волосы, худощавое, даже чуточку изможденное и очень смуглое лицо, усталый и немного скучающий взгляд из-под снисходительно набрякших век… Валентин был уверен, что не ошибся.
