– Согрелась? – спросил у Вадима мужчина. – Ну тогда давай ее кормить.
– Меня не надо кормить, – осипшим от волнения голосом проговорила Глаша. – Меня надо… домой.
– Да, а еще нам надо машину, кровать и водки, – спокойно заявил Вадим.
– Вадик, давайте сначала к столу, у меня все готово, – подошла женщина и протянула Глаше шерстяные носки. – Надевайте, девочка, они теплые. Меня зовут Елизавета Максимовна, а вас как?
– Меня… меня зовут…
– Глашей ее зовут, – пояснил Ангаров. – Глафирой уродилась, Глафира и есть. Слезай, пойдем есть. А то я тебя с обедом… прокатил…
– Садись, Глаша, за столом отогреешься, – светло улыбнулась женщина.
Глаша спрыгнула ему прямо в руки. И он как-то совсем просто прижал ее к себе, деловито ткнулся губами в лоб и сообщил всем:
– Отогрелась, и температуры нет. Жить будет.
Глаша с ненавистью сверкнула на него глазами – ей-то чуть было не поверилось, что у него… как их… чувства возникли! Ветеринар!
– Юра, ты угощай гостей, а я им пока постель приготовлю, – проворковала Елизавета Максимовна и удалилась. А хозяин потер руки и кивнул в ее сторону:
– Не хочет смущать, сама же не пьет. Эххх! Где там у нас запотевшая?! – Он сунулся в холодильник и вынырнул оттуда с удивленным лицом. – Вадька, ты не поверишь! В холодильнике кончилась! Сейчас, сбегаю в подвал, принесу. Никуда не разбегайтесь!
И он быстро потопал из кухни. Глашу резануло непривычное для таких мест слово «подвал». Обычно селяне говорят «подпол» или «погреб», а здесь… Но особенно над этим она не раздумывала, а наклонилась к Ангарову и злобно зашипела:
– Тебе зачем кровать? Ты что, жить здесь собрался, да?
– Да брось, – так же шепотом ответил Ангаров, смешно наморщив нос. – Прекрасные люди.
– Ты каких угодно людей достанешь! На тебя даже прекрасные люди уже без слез смотреть не могут! И не вздумай пить! Нам еще ехать! У меня завтра телевиденье, а он тут…
– О! А чего не едите-то? Все ж остынет! – вошел хозяин. – О чем воркуете?
– Юрий Владимирович, она мне пить не дает, – тут же сдал Глафиру Ангаров. – Как прямо змеюка – шипит и шипит!
– А почему? – расстроился Юрий Владимирович. – В кои-то веки заглянули… Вадь, вы что, на ночь не останетесь? Глаша?
– Да какая ж ночь? – вскинулась Глаша. – Времени-то еще четырех нет! Чего ж мы завалимся? И… дела у меня! Юрий Владимирович, миленький, вы меня извините, но… мне так надо! Мне завтра на работу.
– У нее завтра съемка, – ехидно скривился Ангаров. – Ты, Юрий Владимыч, если подумал, что она актриса какая, забудь. Работает обычной мышкой в библиотеке, но уж гонору!
