Я почти ничего не слышал его, так как было не до этой речи: утирал кровь после удара кулаком. Люди с красными флагами кричали, хлопали, топали, начинали подпрыгивать от восторга, внимательно слушая оратора.
Рядом со мной вновь появился низенький в сапогах и высокий в лаптях.
– Ну, весело тебе? – спросил, посмеиваясь и замечая кровь у меня на лице, низенький в сапогах, – весело, как я погляжу?
– Вас всех, буржуев таких, бить надо! – вдруг заорал высокий в лаптях.
– А красивые у него ботинки! – завистливо молвил низенький в сапогах.
– Да, красивые, ну, снимай ботинки, – потребовал высокий в лаптях, – мне они нужны больше, видишь, нет у меня таких ботинок, как у тебя.
– Тихо, ведь товарищ Окунев просил закончить прения!
– Может, дать ему еще по морде?!
– Нет, хватит… Прения закончены.
– Это такие у вас здесь прения? – спросил я. – Кулаком по лицу?
– А как иначе?
– Да, иначе коммунисты не могут, – с издевкой в голосе ответил я, но ее никто рядом, к моему счастью, не поняли.
– Всё, прения, как сказал товарищ Окунев, закончены. Эх, не опаздать бы к раздаче!
Приведя себя в порядок, я спросил:
– О какой раздаче идет речь?
– О какой? О той, какую все трудящиеся и пролетарии всего мира ожидают довольно давно.
– А когда раздача добра будет? – спросил высокий в лаптях.
– Когда рак на горе свистнет, – усмехнулся я, поняв, о чем идет душещипательный разговор.
– И скоро?
– Что скоро?
– Скоро он свистеть будет? – не поняв моего юмора, спросил низенький в сапогах, продолжая завистливо смотреть на мои ботинки. – Когда же делить будем имущество богатеев? Успеть бы к раздаче, а то ведь все остальные растащат!
– Да, я-то успею, – ответил высокий в лаптях, – я успею… И его красивые ботинки успею стянуть, когда он спать будет!
Высокий в лаптях толкнул меня, грозя мне кулаком.
– Да, а я слышал, что в Зимнем начали добро раздавать…
– Да ну?! Там сколько же золота лежит!! Сколько всяких картин, сколько добра есть!!
– Это не раздача добра, это просто грабеж, – не удержался я от комментариев. – Я это всё проходил еще в школе, как была революция, которую сейчас мы в наше время совершенно справедливо называем октябрьским переворотом, что вашему Ленину, немецкому шпиону, помогали немцы, что потом он умер, наступило еще более тяжелое время, суды, ЧК, расстрелы людей, концлагеря…
Как я совершенно точно заметил ранее, молчание – золото!
Кровь вновь выступила от полученного удара кулаком в лицо.
Низенький в сапогах тряс кулаком передо мной, а высокий в лаптях готовился нанести еще один удар, поглаживая пальцами левой руки кулак правой.
