Бортовой журнал 7 | страница 54

Ах какой он быстрый!

Не успело что-то произойти, а он уже тут как тут – он уже там, пренебрегая развлечениями, собрав все силы и способности своего существа, ловко восстанавливает смысл, отстаивая наше, как свое. Правда, потом все никак не отличить, что там было наше, а что уже стало свое, но даже если я искажу каждое слово, говоря о нем, я не смогу сдержать своего восхищения – очень уж ловок этот мерзавец.

Кстати сказать, на первом месте должны бы стоять все превратности и удары, стегавшие его на всех поприщах его жизни.

Только сразу оговоримся, что тут считать за превратности, а что за удары.

Превратности – начать с того, что он духом не вышел. Удары – с невеликого ума, где с избытком зависть, злость и удивительное проворство.

Все великие уже давно в могиле, и потому некому указать нам на неправильно сыгранные ноты. Но мы будем упражняться. Авось и набредем.

А хорошо, что правители наши пребывают в полном сознании. Как было бы неприятно, если б они метались в горячке и бредили. Я радуюсь всякий раз, когда они являют миру свой разум, отметая тем самым слабую надежду на их скорое безумие.

Хочется сразу же уразуметь цель и смысл его существования. Хорошо бы это сделать до того, как он явится к Вратам Святым.

Это знание было бы во всеобщее благо. Глядишь, и подмандорили бы чего-нибудь по дороге.

Родины должно быть больше. С возрастанием ее растет к ней любовь. Нельзя же по-настоящему любить что-то мелкое. Поэтому я люблю, когда Родина растет.

Все равно в чем. Будет ли это прирост ВВП и поголовья чиновников. Кстати, в последнее десятилетие чиновники обогнали ВВП. В процентном отношении, конечно.

То есть чиновники – это и есть основной рост Родины. И не любить его – значит не любить ее. Так что рост патриотизма – это рост любви к ним.

Есть что-то. Я это чувствую.

Я чувствую, что есть что-то во всех этих поездках, посещениях, вспоможениях, подаяниях и посулах. Что-то от неизбежности.

Неведомое рядом. Вот оно и заставляет дергаться.

Мои предшественники многое трактовали слишком небрежно. То ли дело я – в каждом шорохе вижу смысл.

Всему виной моя горячность и мощный порыв, способность ощутить в себе голос громкий, властно призывающий меня препоясаться для нового подвига.

Надо воздать всем справедливость. Всем по капле.

Я полагаю, что такое распределение справедливости достойно всякого расположения.

Я готов защищать это мое заключение, вооружившись крепким копьем и взяв правильный разбег.