– Значит, тебе следует извиниться, чтобы вы смогли стать друзьями, да?
Мальчик подумал над этим.
– Нет, я попрошу прощения потому, что поступил неправильно, – решил он.
– А если бы Джим тебе не понравился? Ты бы всё-таки извинился?
Ники задумался.
– Я полагаю, что всё равно извинился бы, но это было бы не так просто, потому что, если бы он был моим врагом, то почувствовал бы своё превосходство.
Гэйб кивнул.
– Что важнее: что о тебе думает враг, или что ты думаешь о самом себе?
– Хороший вопрос, – задумчиво произнёс малыш. – Мнение моего врага для меня ничего не значит. Вы правы, сэр.
Некоторое время они ехали молча.
– Сэр, это был очень хороший разговор. Спасибо, – торжественно заявил мальчонка.
Гэйб взъерошил волосы Ники.
– Мне он тоже понравился. Ты добрый мальчик, Ники. Неудивительно, что твоя мама гордится тобой. А сейчас давай поскачем чуть быстрее?
– Да, пожалуйста, и помчимся, как ветер, – твёрдо сказал малыш.
И они помчались, как ветер, и Ники вцепился Гэбриэлу в запястья и всё просил его скакать быстрее, быстрее, быстрее!
Наконец, Ренфру решил, что Трояну уже довольно, и замедлил темп до лёгкого галопа.
– Это было великолепно! – воскликнул мальчик. – Раньше я не понимал, что катание верхом может быть похоже на полёт!
Теперь Ники сидел на коне намного свободнее, инстинктивно реагируя на движения Трояна. Гэйб был уверен, что если взять подходящее седло и несколько приспособлений для больной ноги мальчика, то тот сможет ездить верхом.
– В самом деле, похоже. Ты говорил, что твой отец был великолепным наездником.
– Да, самым лучшим во всей З… моей стране.
И Гэйб осторожно спросил наугад:
– Он погиб, катаясь на лошади? Перепрыгивая через забор?
– Нет, его застрелили. Говорят, это был несчастный случай, однако это неправда.
«Итак, папа мёртв», – подумал Гэбриэл.
– Неправда?
– Нет. Они охотились за ним и поймали. А сейчас ищут меня, – заключил Ники таким тоном, словно это было самым обычным делом.
– Понятно. А сколько прошло времени с тех пор?
На секунду мальчик задумался.
– Больше года. Папу убили за месяц до моего дня рождения. Мне тогда даже не было семи лет.
– Ясно, – Гэйб помолчал немного. Выходит, мальчику действительно грозит опасность. Гэбриэлу придётся извиниться перед мамой Ники.
– А у мамы есть другое имя, кроме «мама»?
Ники засмеялся.
– Конечно. Папа называл её Каролина, но дедушка всегда звал маму Калли.
Следующие несколько миль Гэйб ехал молча, далеко уносясь своими мыслями.
