Цепочку эту подарила ему мама.
Вчера он смылся из дома в девять вечера. Сказал, что идет к бабушке, а до этого он выцыганил у меня 20 рублей.
«Пришел?» – «Нет». – «Вот собака, опять к своим девкам пошел!»
Обстановку подогревали посторонние разговоры: «Он пока всех своих блядей не обойдет, он же домой не покажется!»
Женщины умеют правильно настроить нас, мужчин.
Явился в 23.00.
«Пришел?» – «Да». – «Пьяный? Ага, ага…» – это жена у телефона.
Я взвился: «Дай сюда трубку! И пусть вообще домой не появляется!» – и что на меня нашло. Сердце колотилось.
«Саша, чего ты? Он пришел трезвый. Он относил Кате 20 рублей, чтоб цепочку выкупить. Там же проценты набежали»
Долго не мог уснуть.
* * *
У деда нашего случился инсульт. Вечером он смотрел телевизор в комнате один, а потом не мог позвать бабушку, не мог выговорить слова.
«Что ты говоришь? Что? Я не понимаю!»
У него раскалывалась голова. Сильно тошнило.
Приехала «скорая», сделала укол «от давления». Бабушка мучалась с ним всю ночь. Нам не звонила, боялась побеспокоить. Он и встать не мог. Утром ему стало совсем плохо, и бабушка позвонила нам. Я тут же примчался, по эскалатору в метро бегом, на переходах бегом, по лестнице бегом: «Где дед?»
Дед лежал в комнате и охал. На себя он был не похож. Глаза в разные стороны и язык заплетается. Я еще неделю назад посмотрел на него и вдруг подумал: «Дядя Саша сильно сдал!» – черт меня дернул.
«Не хочет в больницу!» – бабушка плачет.
Я к нему: «Как дела? А? Сейчас, говорю, поедем, поправим тебя, дядя Саша! Сейчас!»
Позвонил своим. Везде есть подводники. В том числе и в Мариинской больнице. Там у меня начмед Александр Андрианыч.
«Саня! Разбудил? Привет. Это Покровский. Дед у меня…» – «Саня, я сейчас на даче. Позвони к нам в приемник. Там Лесков сегодня дежурит, Михаил Александрович, он из наших…»
Через минуту я договорился. Теперь надо уговорить «скорую» везти его не в дежурную больницу, а куда надо.
«Скорая» – 500 рублей, и договорились, спуск деда на руках – еще 300 – и вот нас уже колотит с дедом внутри этой телеги «скорой помощи» – ничего не закрепить – едем в больницу.
Пока ехали, я все теребил деда: «Как дела?» – «Нормально!» – «Держись, уже скоро!»
В приемнике все лежат, как поленья. Врач подошел, и эту процедуру я теперь сам могу проводить: «Руки поднимите. Смотрите на молоточек. Язык. Сожмите мои руки. Как вас зовут, помните?» – дед говорит: «Шурик». – «Сколько вам лет?» – «Семьдесят семь». – Как ваша фамилия? Сейчас посмотрим ваши ноги».
