— Будьте осторожны, Меган, — предупредил он меня опять, — будьте осмотрительны.
Но эти слова мало что значили для меня. Я уже забыла то чувство беспокойства, которое испытывала в обществе Джереми днем. Открыв дверь своим ключом, я вошла в дом и направилась вверх, тихо напевая, потому что вновь чувствовала себя молодой, беззаботной и даже привлекательной. Завтра у меня будет предостаточно времени, чтобы обрести свой будничный облик.
Сняв с себя накидку и шляпку, я направилась к двери комнаты Джереми, которая находилась рядом с моей комнаткой, и, постучавшись, спросила, можно ли мне войти.
Джереми сидел на кровати и читал книгу. Когда я вошла, он посмотрел на меня с явным вызовом. Заметив название книги, я испытала немалое удивление. Это была книга по Египту, которую я оставила в классной комнате.
— Я смотрю, ты еще не спишь, — сказала я.
Он как будто вызывал меня на то, чтобы я побранила его.
— Я читаю об Озирисе.
Я была рада, но постаралась не показать этого.
— Это очень интересно.
— Мой отец сейчас тоже ушел к Озирису, — заявил он все еще с вызовом в голосе.
— Что ты имеешь в виду? — спросила я.
Джереми, казалось, почувствовал, что я не собираюсь выговаривать ему за то, что он еще не лег, и немного расслабился. Очень четко он объяснил, что вычитал в книге: древние египтяне верили, что, когда человек умирает, он тоже становится подданным Озириса и отвечает перед Богом за свои грехи на земле.
— Когда-нибудь, — сказал Джереми, — и я буду стоять в судном зале Озириса и буду наказан за все, что совершил на земле.
У меня сжалось сердце от жалости к нему. Я села в кресло возле кровати и спокойно заговорила о том Боге, в которого верила я. Боге всепрощающем и понимающем.
— Современные египтяне уже не верят в Озириса, — заметила я.
— Но ведь я видел Озириса, — настаивал Джереми. — Он еще там, в библиотеке дяди Брэндана, в белой короне с перьями. И я не боюсь его. Он красивый, и строгий, и мудрый. Если он захочет меня наказать, то будет прав.
Его слова расстроили меня. Лучше бы он не отождествлял голову в библиотеке дяди со сверхъестественной силой, и я попыталась отвлечь его от этой идеи.
— Возможно, все старые боги в конце концов слились в образ единого Бога, — сказала я. — Озирис — часть очень большого образа.
Он посмотрел на меня, и в его глазах мелькнуло что-то странно похожее на надежду. Но мне не хватало мудрости понять, что же такое я сказала или сделала, что помогло ему. Я уже хотела пожелать ему спокойной ночи и уйти, когда в дверях появилась мисс Гарт. Она увидела, что он сидит в кровати с книгой на коленях.
