— Заработала! — водитель обежал вокруг машины, уселся за руль, несколько раз посигналил. — Теперь хоть до Москвы!
И он подстегнул своего железного коня.
Чем быстрее мчалась под уклон по долине Сесерлига наша машина, чем ближе было до глинистого берега реки, тем больше пыли окутывало нас. Только теперь я заметил, что в кузове нет целого места — на полу и в бортах дыра на дыре, словно их нарочно провертели, чтобы врывалась пыль и обдавала седоков с ног до головы. Вместе с пылью в машину влетали комья земли и мелкие камушки.
Так ехали около часа. Вот уже вдали показался Хем-Белдир. В это время позади что-то выстрелило. Машина загремела и затряслась на месте.
— Ох, проклятая! — выругался Дажи. — Хоть бы до перевоза дотянула.
Карсыга устало спросил:
— Ну и как, парень? Теперь что?
— Сегодня не доедем.
Дажи пнул машину.
Мы выбрались на дорогу. Шины на задних колесах обвисли и растрепались, как старая кошма. Да-а, на одних железных ободьях далеко не уедешь!
— Ступайте, начальники, — посоветовал шофер. — Я тоже пойду. Другие колеса принесу.
Карсыга, не оглядываясь, первым зашагал вперед. Мы гуськом потянулись за ним. До нас долго доносились тувинские и русские ругательства, которыми Дажи награждал свою «черную быструю».
Вот и берег реки.
…Распряженные кони, мотая торбами, неторопливо жевали овес. Сам ямщик опрокинулся в тени под телегой, подложил руки под голову и сладко похрапывал. Заслышав наши голоса, он открыл глаза, не без ехидства сказал:
— А я уже давно тут. Мои машины неплохо закусили. Добавки попросили… И сам я отдохнул неплохо. А ваше разбитое корыто где?
Хмуро покосившись на ямщика, Карсыга спросил:
— Над чем скалился этот мужик?
Я перевел.
Карсыга скривил рот:
— Кто это дал ему право так говорить о служебной машине? Она не то, что этот его пережиток; эти кобылешки — первобытный транспорт! Перетолмачь ему.
Но нашего старика не так-то просто было смутить. Он тут же оборвал Карсыгу:
— Я на первобытном транспорте за семь ден ребят из Минусинска привез. А вы их за двадцать верст вон как измучили, наскрозь пропылили. — Исламов махнул рукой в сторону Карсыги, не глядя на него. — Если б не твоя машина, мы бы уже в Кызыле чай пили!
— Ах ты, голодранец! — рассвирепел Карсыга и перекинул из руки в руку револьвер. — Смотри, а то вот этим с тобой поговорю!
Ямщик и тут оказался на высоте. Он не ответил, а только пренебрежительно отвернулся.
Я посоветовал ему:
— Оставайся, Иван Владимирович, с конями до утра здесь… Завтра встретимся и рассчитаемся.
