— Молодец, — сказала Марина, бегло глянула на листок бумаги, разорвала его на четыре обрывка и спалила их в пепельнице, щелкнув серебряной зажигалкой. Она почти не курила, но всегда держала при себе сигареты и зажигалку, мало ли где пригодятся. — Только на будущее заруби себе на носу: такие вещи следует тут же запоминать, надежно и накрепко, а записки с собой таскать не следует. Пушку достала?
— Тоже мне, сложности… — Рита достала изпод большой пушистой подушки небольшой сверток. — Ты ведь револьвер просила? Вот он, а вот коробочка патронов. Ты особо подчеркивала, что тебе непаленый нужен? Получай новехонький, в смазке. Я подозреваю, их откудато со складов тырят, но уточнять не стала — к чему людей зря расспрашивать? Ну, что еще Гукасян в городе, торчит у себя в заведении, где, говорят, и живет, так оно, надо полагать, надежнее… Да, у меня после всех расходов еще осталось восемьдесят баксов, в чем честно и отчитываюсь. Я их тебе в стол положила
Марина присела рядом на диван, присмотрелась, покрутила головой, испытывая определенное уважение.
— Зайка, ты вне конкуренции… Кстати, мое настоящее имя — Марина.
— Просто я знаю жизнь, — сказала Рита. — И этот долбанный город — с изнанки…
Легонько взъерошив ей волосы, Марина спросила:
— Ты, вообще, откуда вынырнула? Должны быть родители и все такое прочее, у вас же не было войны…
— Ага, — сказала гита, поскучнев. — И мама с папой, и любимая двоюродная сестричка. Ты ее видела, это та самая сучка в фартучке. Ну, с нее какой спрос? Папа с мамой попросили ее меня устроить на хорошую работу, она и устроила…
— Понятно, — сказала Марина, встала и отвернулась к окну, чтобы не поддаваться и тени ненужной сентиментальности. Еще ничего нерешено, не ясно, все в тумане, и любой человек может оказаться подставой с безупречной легендой.
— Марина. — А?
— Ты, правда, ничего не хочешь?
Она обернулась. Рита смотрела с вызовом, откинув полу халатика с круглого бедра.
— Зайка, не спеши передо мной суетиться, — сказала Марина хмуро. — Все в нашей жизни должно идти просто и естественно. Когда я тебя захочу, будь уверена, обязательно приласкаю. А сейчас устала, как собака, всю ночь работала… И теперь…
Она замолчала, услышав звонок, подбежала к столу и схватила телефон. На дисплее прежде всего высветились рыцарские доспехи, окруженные венком из колючей проволоки — знак того, что разговор надежно защищен от многих видов подслушивания. В этом не было ничего необычного, почти стандартная процедура для большинства ее разговоров. Но потом появилось нечто незнакомое — африканская маска, похожая очертаниями на миндальную косточку, вся в полосах и кругах. И затем на дисплее появился Степан. Блеснул великолепными зубами.
