Дикарка. Неизвестный маршрут - Александр Александрович Бушков

Тишина вокруг стояла самая безмятежная, прозрачная и неподвижная, а зеленый лес выглядел таким изначальным, что казалось, будто никакой цивилизации на планете не существует вовсе, и нет никакого летоисчисления, и время течет само по себе, как дикая река, не измеренное ничем, никем и никак. На этой поляне не было ничего, даже две тысячи сорокового года новой эры. И потому олень стоял посередине так же спокойно, как его далекие предки сто тысяч лет назад, когда время и впрямь текло неизмеренным.

Он жил здесь давно, прекрасно знал свою территорию, и потому не встревожился, остался на месте, когда в дальнем конце поляны показался бегущий человек. Олень прекрасно знал таких бегунов и часто их тут встречал. Всегда одинаковых – людей в яркой и легкой одежде, целеустремленно бегущих по каким-то своим маршрутам. Все они жили где-то поблизости, никогда на оленя не охотились и ничем ему не мешали.

И все же он, управляемый древними инстинктами, напрягся, как натянутая тетива, готовый в любой миг сорваться с места.

Человеческое существо остановилось метрах в пятидесяти от оленя – девушка в легких синих шортах и белой майке с темными пятнами пота. Длинные темные волосы взметнулись в последний раз и упали ей на плечи.

Что-то в ней неправильно, отметил олень. Он понимал, в чем тут отличие, но внятно сформулировать не мог.

У нее были другие ноги – так отметил олень. А человек попросту сказал бы, что девушка бегает босиком и, похоже, не испытывает от этого ни малейшего неудобства.

Глаза встретились – огромные светло-карие оленьи и синие человеческие. Стояла полная тишина, оба существа замерли неподвижно, разделенные полусотней метров сочной зеленой травы с какими-то цветами и тихо зудящими насекомыми.

Потом девушка усмехнулась и негромко сказала, не меняя позы:

– Твое счастье, Бемби, что мне не хочется жрать...

Олень человеческой речи, конечно, не понимал. Мало того, в голосе не звучало угрозы. И, тем не менее, огромный рогатый зверь вдруг ощутил растущее беспокойство. От человеческого безоружного существа явственно веяло чем-то опасным, древним, тем самым, что заставляло предков зверя уноситься со всех ног. Девушка была точной копией всех остальных людей из Большой Белой Скалы, но от нее, словно тяжелым и резким запахом пожарища, веяло иным...

Олень полагался на инстинкты. Он осторожно переступил с ноги на ногу, бесшумно повернулся – и внезапно метнулся в чащу, закинув на спину рога, убыстряя бег, подгоняемый беспокойством. Его преследовало непонятное человеку ощущение угрозы.