— Как это получается, что ты указываешь мне, что делать, когда ты всего лишь простой смертный?
— Как? — Лис задумался. — Могу найти пару объяснений. Одно из них заключается в том, что хотя я и простой смертный, но живу на этом свете гораздо дольше тебя и знаю о нем намного больше.
Первое из этих утверждений, несомненно, было верным. Второе тоже не вызвало бы сомнений, если бы Фердулф был обычным четырехлетним ребенком, а не пытался улететь с Лисом в небо и наградить его головой дикой утки.
Но как бы там ни было, а логические несоответствия в доводах Лиса от Фердулфа пока ускользали. И потому он принимал его аргументы с большей готовностью, чем это делал бы на его месте сам Лис.
— Это одна причина. А вторая?
— Вторая очень проста, — ответил Джерин, — Я только что продемонстрировал, что достаточно силен, чтобы указывать тебе, не так ли?
Помимо того что, именно демонстрируя свою силу, Араджис пытался убедить Бэлсера подчиниться ему, этот довод также имел логические изъяны. Как долго еще Джерину суждено быть сильнее Фердулфа? И что случится, когда соотношение сил изменится? Ответов на эти вопросы Джерин не знал.
Но Фердулфу, пусть и носителю божественного начала, было всего лишь четыре года. Поэтому, как и любому четырехлетнему малышу, жизнь в своих теперешних проявлениях казалась ему чем-то вечным.
— Да, ты сильнее, — согласился он с сердитым смирением в голосе. — Но не все остальные.
Если это заявление само по себе и не имело целью побудить Хэрриса, а может, и Фулду удариться в бегство, возможно, им все равно следовало бы взять ноги в руки. Джерин осторожно перевел спор в другое русло:
— Я не единственный, кто сильнее тебя, Фердулф. Есть еще, например, моя жена.
Несмотря на то что Мэрланзу было сказано нечто иное, все в Лисьей крепости знали, что Фердулф прислушивается к Силэтр.
— Это нечестно! — воскликнул он. — Ее покровитель все еще за ней присматривает, а мой отец даже не глядит в мою сторону.
— Ты чувствуешь, что прозорливый Байтон до сих пор не оставил Силэтр? — спросил Джерин.
— Конечно, — ответил Фердулф. — А ты разве нет?
Божественный отпрыск даже не представлял, насколько ограниченны ощущения смертных, но он сказал кое-что интересное, видимо, сам того не понимая. Значит, Мавриксу до Фердулфа нет дела? Новость, хотя и весьма важная, Лиса вовсе не удивила. Необузданный бог плодородия никогда не казался ему кладезем нежных родительских чувств.
— Так ты будешь вести себя примерно? — строго вопросил Джерин.
