Она помнит, она слишком хорошо помнит этот тон повелителя и наставника, который три месяца только и делал, что мягко давал ей указания и советы. Только при чем здесь этот симпатичный индиец?
Она опустила глаза и стала тереть ладонью лоб.
– Да-да. Правда. Извини, Ананд, я просто устала. Ты прав, мне не помешает отдохнуть. Встретимся через час, – виновато пролепетала она и, резко повернувшись, направилась к лифту.
Черт побери, как глупо. Набросилась на невинного человека, который искренне заботится о ее удобстве. Она уже просто не способна держать себя в руках. Так недалеко и до нервного срыва. Как глупо. И что подумает о ней ее милый гид?
От стыда и беспомощности ее глаза наполнились слезами.
Номер оказался на третьем этаже: просторный, с огромной двуспальной кроватью, журнальным столиком, на котором стояли вазы с цветами и фруктами, двумя мягкими креслами, телевизором, холодильником, лампами, торшером и многими другими, имитирующими домашний уют предметами. И еще в нем было тихо, полутемно и прохладно.
Мелин незаметно смахнула повисшие на ресницах слезинки, не поднимая головы поблагодарила носильщика, сунула ему в руку пятьдесят рупий и дождалась, пока он закроет за собой дверь. Потом постояла, прислушиваясь к тишине, пытаясь успокоиться.
Показалось, что осушить эти злые слезы ей поможет солнце, стоит ей только раздвинуть шторы. Она бросилась к окну и обнаружила за шторами балконную дверь, на которой красовалась табличка с вежливой просьбой не забывать закрывать ее, так как в комнате работает кондиционер.
Что говорить, за эти хоромы она должна благодарить Эрика. На свою скромную учительскую зарплату она бы весь этот шик никогда не потянула. А она, неблагодарная, еще задумала разбудить его в пять утра и обрушить на его сонную голову свои обиды. Нет, ей нужно привести в порядок свои развинтившиеся нервы: выпить кофе, освежиться под душем… А потом вместе со своим милым гидом осмотреть какие-нибудь знаменитые делийские развалины или гробницы. И только когда осядет гнев и улягутся обиды, она спокойно, без истерики разберется с Эриком. Он ведь все-таки любит ее. Пусть как-то очень по-своему, но разве он виноват в том, что по-другому любить не умеет?
Она выбрала из фруктового натюрморта на журнальном столике самое румяное яблоко и с наслаждением откусила. Потом плюхнулась в кресло и принялась изучать меню.
Нет, она ни за что не станет в Индии завтракать овсянкой!
Как только Мелин шагнула из лифта в фойе, она увидела, как с дивана в дальнем углу нерешительно поднялась высокая фигура Ананда. По мере того, как они приближались друг к другу, она прочла на его лице все мысли, пронесшиеся через его голову.
