— Зак, — сказала она. — Прости, я задумалась.
Он улыбнулся:
— Да-а, ты часто это делаешь. Не волнуйся. Я привык к этому.
— Как твоя… Оливия?
— Ба? — Он показал большим пальцем на лифт. — Она сейчас в послеоперационной. Мне сказали, что выход из наркоза может занять какое-то время. Так что я подумал, что могу пройтись.
Она улыбнулась:
— Ты имеешь в виду — перекусить?
Он улыбнулся в ответ.
— Там в конце коридора есть кафетерий.
— Да, он неплохой, — подтвердил он. — У них приличная пицца.
— Так ты там завтракал? — Она пошла рядом с ним.
— Тетя Амелия сделала омлет и печенье. Из ничего. — Он придержал открытой дверь кафетерия, и Харриет вошла внутрь. — Правда, это было почти в середине ночи.
Он заказал пеперони с колбасой. Харриет ограничилась чашкой кофе.
— Как тебе гостиница? — спросил Зак, прежде чем заняться пиццей.
— Я там не была, — ответила она. Он вопросительно поднял бровь. Харриет почти покраснела.
— Я заехала к родителям, ну и слово за слово… — Слово за слово. Вот уж точно, усмехнулась она про себя. Именно это и происходило при общении с Джейком Портером, пока она не набралась смелости уехать. Смелости? Это был либо самый храбрый, либо самый глупый ее поступок.
— Думаю, они были счастливы, — сказал Зак.
— Думаю, да, — согласилась Харриет. Ее отец — да. Что же до матери, тут она не была уверена. Она никогда не понимала ее и не умела читать ее чувства и даже не могла решить, есть ли они под этим постоянным потоком слов, слов, слов.
Харриет вздохнула и уставилась в чашку с жидковатым кофе. Надо было вернуться в «Веранду». Они подавали приличные стейки, а их кофе был почти так же хорош, как тот, что варила ее домработница.
Уезжая сегодня утром из родительского дома, она забрала сумку. Пребывание там действовало ей на нервы, и, как только ее брат с женой прибыли вместе с близнецами, она не могла представить, что будет спать в своей старой комнате, превращенной в детскую. Почему они не поставили кроватку в комнату Эдварда, она не могла понять, если только он и Хани не решили между собой, что в детях надо воспитывать самостоятельность.
Ее брат вполне мог принять такое решение; Харриет взяла ложку и помешала кофе, хотя не положила в него ни сахару, ни сливок.
— Она обставила меня в двух партиях из трех, — сказал Зак.
Харриет вопросительно посмотрела па него и только йотом поняла, о чем он говорит.
— Оливия? Шахматы?
Зак кивнул.
— Она в них спец. — Он прожевал еще несколько кусков пиццы, а потом вытер рот салфеткой. — Интересно, захочет ли она жить в Нью-Йорке.
