Фашисты все яростнее атакуют город. Впрочем, города как такового не существует. Есть только груды развалин, над которыми днем и ночью курится дым.
У нас иссякает запас продовольствия, боеприпасов. Тяжело с водой. Заправлять паровозы нечем. Приходится за несколько километров носить воду в ведрах.
Нам помогают местные жители. Их в нашем тоннеле скрывается от бомбежки и обстрелов человек четыреста. Вместе с нами они носят воду, грузят снаряды, мины, набивают пулеметные ленты. А если нужно, все, кто может, вооружаются винтовками и уходят в окопы прикрывать вход в наше убежище.
Мы с Дроздовым пошли в разведку к бухте. Солнечные блики весело играли на легких волнах. По ту сторону виднелась Сухарная балка. Там было тихо. Лишь издалека доносились короткие очереди пулеметов. На Северной стороне немцы прорвали фронт.
Мы уже возвращались, когда услышали вой летящего снаряда. Близкий взрыв заставил обнять землю. И не успели подняться, как снова рядом грохнул взрыв. Короткими перебежками стараемся приблизиться к скале — там можно спрятаться.
— Давайте сюда! Скорее! — слышим чей-то голос.
Не сразу замечаем вход в штольню. А когда пришли в себя, увидели вокруг множество людей — мужчины, [204] женщины, солдаты, матросы. Штольня огромна: здесь мастерские, убежища, склады. Люди работают у станков, вытачивают мины. Здесь все находится в полной безопасности: над головами стометровая толща скального грунта.
В стороне десятки людей долбят скалу. Нужно пробить второй выход из штольни. Если немцы прорвутся к бухте, нынешний выход на пристань окажется под прямой наводкой вражеских батарей.
В одном из ответвлений сидят за столами краснофлотцы, командиры. Пишут, звонят по телефону. Это редакция флотской газеты «Красный черноморец». Журналисты трудятся над выпуском следующего номера газеты. Узнав, что мы с бронепоезда, они дают нам пачку свежих газет. Здесь же мы встречаемся с нашими старыми знакомыми В. Микошей и Д. Рымаревым. Кинооператоры тоже продолжают воевать своим оружием.
Когда мы вышли из штольни, солнце уже клонилось к закату. Канонада боя на Северной стороне не утихала. Над городом летали немецкие самолеты. Изредка тяжело ухали бомбы.
Подойдя к тоннелю, поднялись на насыпь. Отсюда хорошо виден Севастополь. Сквозь дым пожарищ пробивался красный диск солнца, уходящего за горизонт.
Город горел. То тут, то там вместе с языками пламени вздымались черные столбы разрывов.
Постепенно стемнело. Над городом появились бомбардировщики. Голубые мечи прожекторов по-прежнему метались по небу, скрещиваясь и снова расходясь, иногда они ловили в перекрестие светящиеся точки фашистских самолетов, но наших зениток не слышно.
