Не слишком много она им сказала. Но, возможно, этот чёрный и есть тот, кто увёл у трактирщицы девочку-прислугу, принцессу Натинку.
— А каковы глаза у него, бабушка? — спросил Лён.
— Каковы глаза? Да кто же знает, добрый человек? Разве кто в своём уме посмотрит ведьмаку в глаза?
* * *
У края леса они отпустили коней. В случае надобности достаточно только выйти на открытое место и свистнуть, как научил их Гонда, и кони явятся.
Скакуны взвились над землёй, тонко заржали и, как два белых вихря, взметнулись вверх и пропали в воздухе. А Лён и Паф направились вглубь леса. Туда, где по приблизительным описаниям должно таиться логово ведьмака. У них не было никакого плана. Там видно будет.
Лес не был похож на тот, что был во владении Фифендры. Ранее они считали, что место, где они провели так много дней с лесной колдуньей, полно страхов и опасностей. Кошмарное Дёркино болото и его моховые жабы казалось верхом ужасного. Теперь оба поняли, что ни болотные огни, ни угрюмые лешие в лесу, ни кикимора и вполовину так не страшны, как этот лес. Всё в нём было тихо. Никто не дышал в спину, никто не стонал из дупла перекорёженной от старости ивы. Не булькало болото, испуская метановые пузыри.
Путь, которым шли они, лишь заболочен. Грязь была липучей, словно дёготь. Она так и норовила оставить их без обуви, хватала за подошвы, тянула длинными липкими нитями. От неё исходило мерзкое зловоние.
Тропинка пролегала меж высоких, стеной стоящих деревьев неизвестного вида. Деревья переплетали ветви, образовывая нечто вроде сети. Но, меж стволами можно было заглянуть вглубь странного леса. Там была темень, хотя и не сплошная. Снег не лежал нигде, но это не походило на весну.
Ничто не двигалось за плотными серыми стволами. Ни птицы, ни зверушки. Нисколько это не походило на дышащие леса Фифендры и наполненные своей особенной, странной жизнью Дёркины болота. Здесь жизни не было. Но, было нечто, заставлявшее ёжиться и оглядываться назад. Струйки пота стекали по затылкам путников, хотя в лесу стоял промозглый холод. Кто-то наблюдал за ними, кто-то не отрывал от них свой жадный взор. Серые мхи, свисающие с мёртвых веток длинными бородами, вкрадчиво касались их лица и плеч. Словно ощупывали.
Лён оглядывался, ему всё казалось, что сейчас увидит чьи-то обглоданные кости. Не сюда ли уходили и пропадали люди из несчастного города? Не здесь ли жил чёрный вурдалак, который заманивал к себе несбыточными обещаниями свои жертвы?
