– Порекомендуешь что–нибудь?.. – я растерялась, глядя на такое, практически вегетарианское меню.
– Куриный суп на первое, салат «Цезарь», запеканка с джемом…
– Идет! Всего этого, по две порции, – улыбнулась я.
Макс обрадовался моему аппетиту и поспешил к шведскому столу. Чеченец уже чего–то себе набрал, и как раз вернулся за стол. Все бы было даже весело и легко… и я почти пришла в себя в этом жутком месте, но тут вошел Док, и все настроение опять рассеялось. Налетели черные мысли, страшилки Лехи о вампирах… И мое осознание того, что все люди здесь, как бы замечательно они себя ни чувствовали, все они… пленники, заключенные… доноры.
– А ты собирался следить за фигурой! – подшучивал Док над Максом, когда тот подтаскивал по частям мой «заказ».
– Да это не мне! – виновато улыбался Макс.
Док взглянул на меня.
– А–а–а… Тогда бери побольше.
– Хотите откормить меня, как рождественскую индейку?.. – я сказала негромко, но очень чувственно, и, кажется, все вокруг услышали и притихли. Я даже испугалась. Но Доктора, казалось, ничем не прошибешь. Он присел рядом со мной, все еще улыбаясь.
– Зачем ты так?.. С тобой же по–хорошему… – тихо заговорил он, озираясь по сторонам, но внешне сохраняя спокойствие.
– Хочу по–плохому… – я стиснула зубы. – Не бывает по–хорошему. Вся эта ваша «дружба» очень пошло смотрится, неестественно, знаете ли… И не говорите мне, что все эти люди вас безмерно любят и уважают. Вас просто боятся, потому что за вами власть. За вами все эти охранники.
На этот раз мне, похоже, удалось расшатать его. Ни слова не ответив, он просто встал и вышел. Даже не оглянулся на меня…
– Зря… – фыркнул чеченец.
– Что? – я лениво смерила его взглядом.
– Зря портишь отношения с Доком. Он – неплохой парень… – не переставая жевать, ответил солдат.
– Да неужели! Я слышала, это в психиатрии имеет какое–то название… не помню. Какой–то синдром… любовь жертвы к своему палачу, – я глядела на него с презрением, почти так же, как утром на Доктора.
– Я ж говорил, мала еще, чтоб понимать… – вздохнул он, отворачиваясь.
Я придвинула ближе тарелку с супом.
– Который час? – спросила я у Макса.
Он кивнул мне на большие часы над входом. Они показывали без пяти три.
– Ты все ждешь, когда ОМОН нагрянет?.. – посмеялся чеченец над моим волнением.
– Леш, прекрати! – Макс благородно вступился за меня.
– Чем раньше избавится от иллюзий, тем лучше для нее же.
– Посмотрим, у кого тут иллюзии… – парировала я.
– Да отчим твой уже оттопыривается по полной, деньги просерая! – солдат сорвался на крик, снова привлекая внимание людей.
