— И на этом пропавшем листке, — продолжал я с некоторой иронией, — изображен тот самый, как вы его назвали, прибор для измерения лба. Верно?
— Нет. Вовсе нет. Существуют негативные изображения этого прибора, так что само по себе это не представляет особого интереса.
Госпожа Сцабо отхлебнула глоток чаю и осторожно поставила чашку на место.
— Мы измеряем лица. Мы их сканируем. Загружаем в компьютер, вытягиваем, расширяем их, придаем различные формы. Мы комбинируем отдельные части разных лиц. Это ведь все несложно. Недавно наши дизайнеры — думаю, вам это будет небезынтересно — даже раскусили «Систему лицевых кодов» Экмана. Вы слышали об Экмане? По идее должны бы! Он работает в Калифорнии. Кажется, в университете Сан-Франциско. Его кодировка, о чем вы наверняка уже слышали, это нечто вроде мимической азбуки…
— Надеюсь, вы в курсе…
— …Состоящей из сорока четырех основных возможных с точки зрения анатомии выражений лица, единиц мимической активности, из совокупности которых оно складывается.
— Полагаю, вам известно, — настаивал я, желая, пусть со второй попытки, все же продемонстрировать свои скудные познания в отношении обсуждаемой темы, — что Лафатер не так уж интересовался мимикой. Для него, если я правильно понимаю, куда важнее… Нет, госпожа Сцабо, я это говорю без всякой иронии, я ведь и сам не более чем исследователь, не так ли? Так вот, как я уже сказал, насколько мне представляется, Лафатера занимало в основном то, что изменениям не поддается. То есть овал лица, объем лба, разрез глаз и тому подобное.
— Совершенно верно. Нас тоже интересует именно это!
Глаза у нее почти закрылись — на лице отражаюсь предельная сосредоточенность.
— Среднестатистические черты лица — так их у нас называют — служат своего рода вехами, ограничивающими то сценическое пространство, на котором и разыгрывается физиономический спектакль.
Она понизила голос:
— Наверняка вы знаете, что Лафатер шифровал все, имевшее для него особую важность, — это было настоящей манией. Несколько недель назад я держала в руках папку, которую потом изучали вы, и обратила внимание на тот листок. На нем даже не было регистрационного номера. Только справа, в уголке, крохотная пометка: «Приложение ко второму фрагменту IV тома». А потом — наспех приписанная криптограмма: пара букв, знаки, числа.
— И что же дальше? — спросил я.
— Хм. Дальше появились вы. Я даже копию сделать не успела.
— Мне правда очень жаль.
— Затем я полистала четвертый том. Именно в нем Лафатер описывает измеритель лба!
