За окном раздался громкий протяжный волчий вой, которому тотчас же ответил далекий многоголосый хор.
Далековато забежали, — подумалось — видимо здорово разозлились.
Закрыла глаза и усилием воли мгновенно отключилась, не забыв оставить «сторожевика» начеку.
Сознание перенеслось к разъяренной стае, слышала цокание когтей о камни, осыпь щебняка, надсадное дыхание долгого бега, шуршание сильных волчьих лап по траве и знала, что матёрые бегут на Зов одного из своих щенков. Примерно пять миль бега, значит, минут пятнадцать у меня есть.
Не теряя времени даром, сконцентрировалась на мальчике, вспоминая его энергокод.
Василек… Василек… Василек…
Настроилась на восприятие излучений его разума, потянулась на ответный всплеск эмоции… и увидела глазами мальчика каменный пол замка, где шаги легкого тела разносились гулким эхом, где-то бухала тяжелыми каплями вода, срываясь с высоты и падая на каменные мокрые плиты. Что-то вдалеке скрежетало, раздирая паническим ужасом душу испуганного мальчишки. В узких бойницах башен стенал жуткими голосами ветер, леденя кровь в жилах. Картинки из его памяти и сознания пронеслись в голове вихрем, оставив ощущения, эмоции, чувства пережившего шок ребёнка.
Теперь Василек лежит на широком каменном ложе, устланном шкурами зимних волков, прикрытый такой же шкурой сверху, тёплым мехом к телу. Спит.
Рядом сидит молодой мужчина, опустив высокое чело на сложенные, как в молитве, руки. В его пальцах ровным пламенем горит свеча.
Глаза мужчины закрыты. Он, полностью отдан медитации и не заметил моего эфирного появления рядом. Присела на корточки, всмотрелась в лицо, чтобы хорошо запомнить черты, понять характер, мотивы поступков, мысли, эмоции и, главное то, что ему от меня надо.
Правильный овал лица с волевым подбородком, густые тонкие брови вразлёт, длинные густые ресницы бросают тень на полщеки от мигающего света, широкие плечи подались вперед, мозолистые ладони, натруженные мечом и тяжёлой работой, коснулись друг друга, длинные пальцы переплелись в мудру созерцания, удерживая кончиками пальцев почти сгоревшую свечу.
Наконец, он почувствовал моё присутствие и медленно открыл глаза. Взгляд звал, молил о помощи, но было в нём еще что-то… Вот только что… Так и не успела разглядеть, что же это такое…
Контакт отрубило, как топором, ураганной силой вышибло назад, в физическое тело. Аж в глазах метелики замелькали.
Ах, черт возьми! Это же тот, что стёр надпись на карте! Значит, зеленоглазый здесь ни при чем, а автор пьесы кто-то совсем другой? Может быть он пленник того, другого, и ему просто нужна помощь? Метка и украденный Василёк это своего рода гарантия, что помощь последует? Или это только стечение обстоятельств?…
