Стихи | страница 8



И рвется сердце из постыдных пут,

И в лютом страхе за свою страну,

Восславив трон, смутьянов прокляну.

И ты, мой брат, спеши тот час проклясть,

Когда монарха пошатнулась власть

И честолюбье, отравляя нравы,

На первенство дало богатству право.

Не здесь ли сребролюбие меняло

Сынов достойнейших на блеск металла?

Торопят нищету победы злата

Так свечи в ярких искрах тьмой чреваты.

Не здесь ли роскошь, бредя громкой славой,

Ведет безлюдье в свите величавой

И в оживленные недавно веси

Вступает плавною походкой спеси?

Не здесь ли барской алчности приказ

Нес деревням разруху, не стыдясь?

Отцов семейств, и старцев, и вдовиц,

И чад невинных, и отроковиц

Из дома гонят, и чредой печальной

Они влекутся в край чужой и дальный,

Где средь глухих болот течет Освего,

Где Ниагара мчится вниз с разбега.

И, может быть, влачится ныне странник

Дорогой трудной, сквозь густой ольшаник,

Где с человеком зверь невзгоды делит,

Индеец смуглый стрелы смерти целит;

Там в черном небе туч кружится стая,

И лес в округе мечется, стеная,

Изгнанник бедный молится в пути,

Равно страшась и медлить и идти,

К отчизне славной устремляет взгляд,

И раны жалости мой дух язвят.

О, тщетны, тщетны поиски блаженства,

Лишь в мыслях мы рисуем совершенство:

К чему я мира и отрад не знал

И смысл в устройстве государств искал?

Везде, будь на престоле злой тиран,

Будь властелин законом обуздан,

В судьбе людской сколь неприметна роль,

Что мнят играть закон или король!

Везде мы вверены себе самим

И сами счастие свое творим:

Мы чужды бурь, жилище - наш оплот,

Покойно жизнь домашняя течет.

Топор, колесование, тиски,

Дамьена одр стальной, венец Луки

Нам, малым сим, изведать не придется.

Нам разум, вера, совесть остается.

ПОКИНУТАЯ ДЕРЕВНЯ

ПОСВЯЩЕНИЕ

СЭРУ ДЖОШУА РЕЙНОЛДСУ

Милостивый государь!

Посвящая Вам эту мою поэму, я не питаю надежды придать новый блеск Вашему имени или снискать похвалы себе. Вы не можете извлечь никакой выгоды из моего восхищения, ибо я невежественен в том искусстве, в коем Вы превзошли всех; между тем я могу потерять весьма много, ежели суд Ваш будет строгим, ибо мало кто кроме Вас обладает столь тонким вкусом в поэтическом искусстве. Посему, оставляя в стороне соображения о какой бы то ни было выгоде, я позволю себе следовать своим чувствам. Единственное посвящение, которое я написал когда-либо, было обращено к моему брату, ибо я любил его более всех на свете. Но брат мой умер. Позвольте же посвятить эту поэму Вам.