— Он рассчитывал, что я получу разрешение Хейли. Но у меня не останется шанса, если Колин узнает обо всем.
— Вот тут я с вами совершенно согласна! Однако почему вы думаете, что после десяти лет затворничества, которое стоило немалых усилий, Хейли вдруг разрешит написать о его жизни.
— Не знаю. Постараюсь его уговорить, а он, мне кажется, поймет, что читатели вправе знать о любимом писателе. Единственное, о чем я прошу, — не говорите Колину, кто я. Позвольте мне самой сказать ему это, да и всем остальным тоже. А я не представлю Эллиоту статью, пока не получу разрешения Хейли.
Джоан ответила не сразу.
— Я планирую быть в Эдинбурге через две недели, — наконец заговорила она. — Если к тому времени ты не скажешь, я сделаю это сама. Я доверяю тебе, Пруденс, хотя прекрасно понимаю, что ты можешь отослать статью до этого момента. — Она помолчала. — Не предавай меня снова!
Ее слова крепко засели в голове Пруденс.
— Обещаю, — сказала она. — И простите меня, Джоан.
Повесив трубку, вздохнула и побрела к замку. Утро было сырым и прохладным, а когда Пруденс проходила мимо церкви, начал моросить дождь. Итак, у нее две недели. Две недели на то, чтобы признаться Хейли, Колину и Джульете Монтгомери, кто она такая. Две недели на то, чтобы получить разрешение Хейли. И две недели на то, чтобы убедить себя, что она не влюбилась в Колина Монтгомери.
Макголины, выходившие из церкви, увидели ее и пригласили на воскресный чай. Пруденс согласилась без колебания — ей необходимо было отвлечься. Тем более что Макголины понравились ей с самого начала.
Венди шла сама, держа родителей за руки. Одета она была в килт из того же материала, что отцовские штаны и материнская кофта. В джинсах и темно-синем велюровом пуловере Пруденс почувствовала себя как-то неловко.
— Вы уверены, что я не помешаю вам? — спросила она.
Пауль засмеялся:
— Наоборот, нам очень приятно, мисс Эдвардс.
— Зовите меня просто Пруденс.
Коттедж Макголинов был построен из темного серого камня. Проходя по мощеной дорожке к дому, Пруденс обратила внимание на большой двор, засаженный кустами роз, в большинстве вьющихся сортов, и на маленький участок, где росли пряные травы, от которых исходил изумительный запах. Она последовала примеру хозяев и оставила туфли у двери, сразу же за которой начиналась большая жилая комната. Камин, выложенный из камня, находился в центре. Около него, за диваном, стоял ткацкий станок. Чуть поодаль, в углу — прядильное колесо и корзины с шерстью. Образцы творчества Бренды были тут же: коврики под ногами, покрывала на диване и креслах, толстый мат перед дверью.
