— Ну, э… — мнется он. — Bring…
— Так, — одобряю я.
— Bringed, bringed? — умоляюще спрашивает он.
— Но я ведь говорил о неправильных глаголах, — притворно недоумеваю я, хотя чего еще можно было от него ожидать? Он слишком красив, чтобы быть умным и прилежным, это очевидно. Красота, Красота, Красота… Как гипнотизирует меня это слово.
— Ну ладно. «Делать», — продолжаю я.
Он чувствует мою требовательность, мою агрессию. Я смотрю на него прямо и нагло. На лицо, и на грудь, и на живот.
— Э-э… Не помню.
И снова происходит это чудо, этот праздник. Он снимает с себя футболку. И я почти физически чувствую, что он делает это под моим напористым взглядом. Он хочет обнажиться передо мной. Он хочет показывать мне себя, всё свое прекрасное тело со всеми его переливами и изгибами. Он хочет отдать его мне.
— Ну что ж, тогда давай вспоминать слова, описывающие внешность. Названия частей тела и их характеристики.
— Характеристики? — переспрашивает он. Я возбуждаюсь еще больше. Он, такой красивый и голый, не знает этого слова.
— Ну, описания, определения, — поясняю я небрежно.
— Ну давайте, — покорно соглашается он.
И я понимаю внезапно, что меня возбуждает и его покорность.
— Знаешь, я разработал новую методику запоминания слов. Особенно с тобой мне хочется ее применить… потому что с тобой она может быть эффективна, — спохватываюсь я. — Вербальное, то есть словесное, впечатление я буду подкреплять тактильным, то есть физическим, осязательным…
— Это как? — спрашивает он.
Похоже, я сказал что-то слишком сложное.
— А сейчас покажу, — говорю я с неожиданной для себя самого наглостью.
— «Рука», — говорю я и трогаю его предплечье. Всё во мне вскрикивает и сжимается от удовольствия.
— Да, рука, — не понимает он и улыбается.
Я смеюсь:
— Понятно, что рука. Ты мне скажи, как это по-английски будет.
— А-а-а! — тянет он своим вызывающим сладострастие свежим, чуть надтреснутым (все-таки подросток) голосом.
И я понимаю, что, возможно, его просто слишком удивило мое прикосновение. Он не ожидал.
— Hand, — говорит он.
— Но не та, не та «рука»! — восклицаю я.
— А какая нужна? — недоумевает он. — Правая?
И протягивает мне правую руку.
Я автоматически хочу взять его ладонь в свою, как я делаю это с девушками, но понимаю всю неуместность этого жеста здесь и сейчас.
— Леша, Леша! — притворно сокрушаюсь я. Мне доставляет сексуальное наслаждение его глупость. — Помнишь, мы говорили, что для «руки» в английском языке есть два разных слова?
