откажут.
Гримзи — как называли субъекта за стойкой, имя ли то было
или прозвище, — тоже преисполнился боевого пыла:
— Еще посмотрим, кто кого поучит! Тут многие учтивее стали,
стоило отведать моих колотушек! Зато уж этого я не пожалею до
отвала и за бесплатно, ах ты любитель дармовщинки!
Дик скинул плащ, бережно отставил лютню в сторону. Толпа
освободила круг для потасовки, и Гримзи, скинувший свою
куртку, уже полез через стойку, как вдруг прозвучал звонкий
властный голос:
— Эй, что тут происходит?
Все замерли и затихли. Покрасневшая физиономия Гримзи
изобразила совершеннейшее почтение. По лестнице сверху
спускалась молодая красивая женщина, и Дику вдруг стало не все
равно, кто она и что здесь делает…
Гордая осанка, изящная походка, стройная фигура. Лицо
тонкое, с благородными чертами. Слегка курносое, но это не
делало его вульгарным, — только еще обаятельнее. Рыжеватые
волосы, зеленые глаза…
— Ну, Гримзи?
Тот угодливо залепетал:
— Да вот, хозяйка, какой-то бродяга нахальный не в меру.
Певец, говорит, и подавай ему все задаром…
Хозяйка, выходит? Не принцесса, не герцогиня, — а
трактирщица?
— За песни — не значит задаром, — громко произнес Дик,
вновь надевая лютню, и Хозяйка только теперь заметила его.
— А что за песни, и почему я их не слышала?
— Потому, что на мое предложение спеть этот невежа ответил
оскорблениями!
— Хозяйка, я только потребовал у него денег… -
запротестовал Гримзи.
— Учти, Гримзи: Певцы — народ особый, и не напрасно требуют
к себе уважения. Если, конечно, певцы настоящие… Ну, гость,
— покажешь себя?
— Охотно, хозяйка! Но, по обычаю, — сначала чарка, горло
промочить и голос подлечить…
— Вот видите, хозяйка? — возмутился Гримзи.
— Не мелочись! Обычаи надо соблюдать, — и хозяйка
собственноручно налила из маленького бочонка кружку, подала
Дику, взглянув испытующе. Движения ее были изящными и
уверенными, и Дик, — что нечасто с ним бывало, — вдруг
почувствовал неуверенность в совершенстве своих манер. Все же
он постарался ответить столь же изящным поклоном, затем принял
кружку, словно драгоценный кубок, приготовился выпить залпом,
— но после первого же глотка его брови поползли вверх, а
челюсть — вниз. Не ожидал он встретить в захолустном трактире
столь благородный напиток! Как, впрочем, и такую хозяйку…
Которая, кстати, с улыбкой следила за его реакцией.
— Право же, такое вино сделало бы честь многим славным
замкам! — произнес Дик с неподдельным восхищением, сделал еще
пару глоточков, затем отставил кружку и взялся за лютню,
