Он здесь.
Он знает о ребенке.
Ее сознание боролось с этими мыслями, они тревожили ее, не складывались вместе, а она все пыталась как-то их совместить, как будто снова была в седьмом классе и билась над уравнением, которое никак не решалось. Возможно, если бы она была более сильна в алгебре, то пошла бы в колледж, вместо того чтобы работать посудомойкой, учеником повара и поваром линии раздачи в «Перфеттос».
Она вспомнила, что сказала Алэну о своей беременности поздно ночью, когда вечернее обслуживание закончилось, персонал покончил с выпивкой и все разошлись по домам. Алэн подшучивал над тем, что она целый вечер пила только газированную воду, и она до последнего момента не теряла надежду, что он заметил это, потому что обращал на нее внимание. Она предложила отвезти его к себе домой. Он не был пьяным вдребезги, но набрался достаточно, чтобы садиться за руль стало опасно. Достаточно, чтобы ему захотелось ее. А она… Что ж, она хотела его всегда.
Поэтому она все сказала ему, стоя у себя в гостиной и нервно ломая руки, и в голосе ее, который то повышался, то падал, звучали надежда и желание оправдаться.
Он больше никогда не приходил к ней домой. Сволочь, скорее по привычке устало подумала она.
Но Дилан был здесь.
И сейчас нес ей суп.
И несмотря на то что Реджина все знала наперед и понимала, что лишь отдаляет момент неминуемого разочарования, она все-таки накрыла стол на двоих.
Она услышала, как он поднимается по лестнице, и ее глупое сердце учащенно забилось. Она открыла дверь.
Он смотрел прямо ей в лицо.
— Нам нужно поговорить.
Она с трудом сдержалась, чтобы не поморщиться.
— О чем? Ты хочешь сказать, что мы можем остаться друзьями? Или что дело здесь не в тебе, а во мне?
Он смотрел на нее хмурым, тяжелым взглядом.
— Прости, — пробормотала она. — День был очень бурным.
Взгляд его скользнул по кольцу кровоподтеков у нее на шее. На мгновение в этих черных как смоль глазах мелькнула тень каких-то чувств, но тут же пропала.
— Да, — сказал он.
Он прошел за ней в маленькую кухоньку и увидел там белые тарелки и зажженные свечи. Бровь его удивленно приподнялась.
Реджина почувствовала, как в ней нарастает смущение, теплом разливаясь под кожей. Она злилась на себя за это и злилась на него за то, что он это заметил.
— Старый ресторанный фокус, — сказала она, разливая по тарелкам суп, мамин куриный суп с овощами, подходивший на все случаи. — Горящие свечи способствуют хорошей еде.
Он отнес тарелки на стол.
