— Ресторан Алэна Пуччини. Ну, ты знаешь. Сеть «Фуд нетворк».
— Похоже, это название должно производить впечатление.
— Ты чертовски прямолинеен! — Гордость и раздражение закипали в ней, словно густой соус. Она допила вино. — Он собирался сделать меня шеф-поваром по соусам.
— Но ты все равно вернулась сюда. Почему?
Потому что Алэн, этот сукин сын, сделал ей ребенка. Она не могла работать с младенцем на руках и не могла нанять няню на зарплату простого повара. Даже после того как она заставила Алэна пройти тест на отцовство, назначенные по суду алименты едва покрывали расходы на дневной присмотр за ребенком. У него не было свободных средств, все было вложено в ресторан.
Но она этого не сказала. Ее сын и ее личная жизнь Дилана не касались.
Его бедро было теплым.
Как бы там ни было, но мужчины смотрят на вас совсем иначе, если у вас есть ребенок. Она уже давно не сидела ни с кем вот так, при луне.
Во всяком случае, с тех пор точно прошло больше времени, чем с момента, когда она занималась с мужчиной сексом.
Она взглянула на Дилана — такого худого, смуглого, опасного и такого близкого — и почувствовала, как по телу, словно искра по бикфордову шнуру, пробежало желание.
Она тряхнула головой, чтобы мысли прояснились.
— А ты почему вернулся? — вернула она его же вопрос.
И почувствовала, как он пожал плечами.
— Я приехал на свадьбу. Я не собираюсь здесь оставаться.
Реджина подавила в себе неблагоразумное разочарование.
На самом деле совершенно неважно, как он на нее смотрел. Она наклонилась, чтобы воткнуть бокал в песок. И неважно, что он там подумал. Сегодняшняя ночь закончится, и она больше никогда его не увидит. Она может говорить все, что хочется. Она может делать…
Дыхание перехватило.
Все, что хочется.
Она выпрямилась. Лицо залила краска, голова кружилась. О'кей, сейчас в ней говорит вино. Одиночество и вино. На самом деле она никогда бы не стала… она даже никогда не могла всерьез подумать о том, чтобы…
Она поднялась и пошатнулась.
— Полегче. — Он поддержал ее под руку.
— Полегче со мной обычно не бывает, — пробормотала она.
Он тоже встал и крепче сжал ее руку.
— Что?
Она снова помотала головой, лицо ее горело.
— Ничего. Отпусти меня. Мне нужно пройтись.
— Я пойду с тобой.
Она облизнула губы.
— Плохая идея.
Он удивленно приподнял бровь. Получилось это у него очаровательно. Она подумала, уж не практиковался ли он перед зеркалом.
— Но все же получше, чем ломать ноги на камнях.
— Со мной все будет хорошо.
