– Нет.
– А Ящик?
Мы переглянулись, отправились на кухню и дальше курили вместе.
Я не знаю, почему он ушел. Не знаю причину, не знаю, о чем он думал, но одно точно: он ушел из-за того, что я встретил его тогда ночью. Он был похож на меня – такой же слабый, неуверенный, потерянный. Мне всегда было с ним легче и проще, чем с Ящиком или с Александром. Я чувствовал себя с ним на равных, как с Серафимом.
Мне нравилось, как он играет, что он играет. Как переживает при этом.
Я был на его концерте однажды, сказал я Александру взглядом. Вождь не понял. Такое умела понимать только Маргарита.
– Так ты завтра вечером занят?
– Нет.
– Поедем со мной. Я встречаюсь с сумасшедшим Джимми.
Александр опустил сигарету в пепельницу. Перебрал пальцами бородку.
– Если ты хочешь.
И следующим вечером мы поехали.
Я взял с собой все, что мог: Серафима, Жезл Северного Сияния, бубен морского змея в один карман, дневник сумасшедшего Джимми в другой, оставшиеся ползаначки в кошелек переложил. Хотелось выстроить вокруг себя оборонительную линию из вещей, закрыться от страха. Александр же совершенно не волновался, он молча повернул ключ зажигания и довез меня до Гауяс, до своего любимого бара. Джимми не было, и мы ждали его в машине.
– Саш, – тихо позвал я. – Саш, я нервничаю.
– Успокойся.
– Если бы я умел…
– Я же не нервничаю.
Он достал керосин дринк и сделал пару глотков. По салону разошелся привычный сладковатый запах. Александр протянул баночку мне, и я залпом выпил ее до дна.
– Знаешь, как я стал вождем? Просто не нервничал. Не заморачивался на мелочах, не мучил себя какими-то чувствами лишними. Твердо шел вперед – и все. Люди мне верили.
– Думаешь, это правильно?
– Я думаю, это работает.
– Страна тоже до поры до времени работала, а теперь вот сидим шамана ждем…
У меня путались мысли, что-то корявое по мозгам скребло. Как будто раньше крутилась в голове каруселька чувств, разноцветных всяких эмоций, а теперь напряжение и страх перевесили все остальные, и каруселька завалилась набок, заклинилась. Серафим тявкнул: я нервно теребил его хвост, и ему это не нравилось.
– А вот и он, – сказал Александр.
Сумасшедший Джимми подошел к машине спереди, по проезжей части, залез на капот и прижал руку к стеклу. Я выпустил Серафима и как-то непроизвольно, не контролируя себя, протянул свою руку и прикоснулся ею к стеклу с внутренней стороны.
– Когда же ты наконец успокоишься? – закричал Александр, вылезая из машины. – А ну свали с капота, мерзавец!
