Каро схватила шляпку, но не стала тратить время и надевать ее.
— Я должна идти, — объявила она, но заколебалась, решив, что нужно еще что-то сказать.
Ничего здравого в голову не приходило. Каро вышла, прежде чем Грандистон попытался остановить ее. Слава Богу, коридор пуст, она незамеченной проскользнула в свою комнату. Там волшебство рассеялось. Каро снова стала собой и ужаснулась.
Что она наделала?!
Если кто-нибудь узнает, она погибла, окончательно и бесповоротно. Нужно исчезнуть. Кэт Хантер должна перестать существовать. Она торопливо собрала немногочисленные вещи.
Потом застыла. Господи, она забыла корсет!
Каро подумала вернуться за ним, но это была минутная слабость. Схватив сумку, она пошла к двери.
И остановилась, огорошенная новой проблемой. Она могла выйти из гостиницы с багажом, только чтобы сесть в карету, направляющуюся в Йорк. Есть ночные рейсы? Нужно узнать расписание.
Поставив багаж, она приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Никаких признаков Грандистона.
Каро прокралась по коридору и прошла половину лестницы, когда сообразила, что зал полон людей. Пятеро вели переговоры с измотанным владельцем гостиницы, а двое богато одетых мужчин стояли в дверях, громко требуя внимания сновавших туда-сюда слуг. У Каро возник соблазн вернуться в свое укрытие, но она заставила себя спуститься вниз.
Один из мужчин, подняв лорнет, нахально разглядывал ее. Это Каро не слишком беспокоило, но сердце заколотилось от нового страха. Тут могли оказаться люди, которых она встречала в Харрогейте или Йорке.
Почему она об этом не подумала?
Билетная касса во дворе. Каро повернула к столовой. Там есть дверь во двор. Но в столовой тоже много народу. Спрятавшись за дверью, Каро убедилась, что в комнате знакомых нет. Только Силкоки пили чай за столиком у камина. Их день, должно быть, прошел так же ужасно, как и у нее, поскольку они еще больше помрачнели.
Слуги сновали из кухни в столовую, так что Каро пришлось обойти длинный обеденный стол и пройти мимо американской пары. Она взмолилась про себя, чтобы они не задержали ее.
Миссис Силкок поставила чашку и, смазав пальцы маслом с блинчика, сняла четыре кольца. На каждом пальце осталась вмятина. Бедная женщина. Такой отек плохой признак.
Отвлекшись, Каро услышала донесшийся со двора голос:
— На посадку. Скоростная в Эдинбург! Все на посадку!
Эта карета ведь идет через Йорк?
Люди торопливо поднялись. Кто-то задел Каро стулом, толкнув ее к столу Силкоков. Стол спас ее от падения на пол, но посуда зазвенела. Мужчина, отодвинувший стул, извинился и умчался к карете.
