— Включая сына, — сказал Торн, поставив чашку, — который будет наследником графского титула. Но у мужа должна быть возможность зачать ребенка. Ты десять лет не был рядом с этой женщиной.
Кристиан успокоился лишь на мгновение. Похоже, Мур поспешил осуществить брачные отношения.
— Ты немедленно уехал.
— Но какое-то время находился в том районе.
— Значит, она может утверждать, что вы воссоединились в следующие дни, и у тебя нет возможности это опровергнуть, — сказал Торн. — И даже если жена умерла, кто-то, возможно, пытается действовать в интересах ребенка, не зная всей правды.
Кристиан выругался.
— Но почему теперь? Почему кто-то начал копаться в этом деле десять лет спустя?
Торн снова налил себе чаю и предложил Кристиану.
— Мне сейчас нужно что-то покрепче.
Поднявшись, Торн налил из графина бренди и вручил Кристиану стакан.
— Не забывай про графский титул. Это было во всех газетах. Кто-то в Йоркшире прочитал, что сэр Джеймс Хилл стал новым графом Ройландом, и задумался.
— Хилл — распространенная фамилия, — возразил Кристиан.
Торн снова сел.
— Но даже в юности ты не был простым. Имена детей нового графа нетрудно выяснить…
— Я назвался Джеком.
Торн кивнул:
— Определенная защита, но даже в этом случае могут быть сделаны запросы о молодом офицере по фамилии Хилл.
— Спустя год после того, как отец стал графом? — Кристиану ситуация с каждой минутой нравилась все меньше. Он осушил стаканчик и встал, чтобы снова наполнить его.
— В провинцию новости доходят медленно, — сказал Торн. — Интересоваться может сама Доркас, возможно, живущая в стесненных обстоятельствах. Она понимает, что могла бы быть виконтессой. Ее сын, если он у нее есть, может претендовать на графский титул…
— Виконтессой она может быть, но я раньше ее в аду увижу, чем она навяжет мне ублюдка Мура.
— Конечно, но этот запрос из Йоркшира означает, что что-то происходит. Мы должны действовать быстро и выяснить, жива ли Доркас и был ли у нее ребенок. Мои люди наведут справки в Йоркшире.
Кристиан поставил стакан.
— Я не собираюсь забиваться в щель в ожидании неприятностей. Я должен действовать.
— И получить еще одно ранение?
— Таковы законы войны.
— Это не война, — сказал Торн, — здесь необходим другой подход. Оставь это дело мне.
— Что ты можешь сделать, если обнаружишь, что Доркас жива?
— Подкупить ее.
— Не выйдет, если ее тетушка еще здравствует. Черт возьми, вероятно, за всем этим стоит она. Она врезалась мне в память — это чудовищное существо со скрипучим йоркширским выговором и ужасными подручными, которые по ее приказу любому глотку перережут.
