Тело Рианы слишком долго находилось в напряжении, его начала сводить судорога, а правая рука онемела. Пытаясь расслабиться, девушка пошевелилась, левая нога заскользила по каменной плите, и она едва не упала с мостика.
— Риана! — Элеана заметалась по поверхности скалы.
— Все в порядке. — Дар Сала-ат с трудом поднялась на ноги, руки стали свинцовыми, и по всему телу разливалась усталость. — Все хорошо!
Риана понимала, что времени в обрез. Хагошрин стремительно поднимался по скале, приближаясь к Элеане.
— Быстрее! — торопила воительница. — Быстрее!
— Грязные лгуньи! — громыхал хагошрин. — Я высосу ваши кости, а дряблые бесформенные тела повешу в устрашение тем, кто решится посягнуть на Святыню!
Риана размотала Вуаль Тысячи Слез и, закрепив ее на поясе, бросила второй конец Элеане. Молодая женщина смогла лишь покрепче завязать Вуаль на левом запястье и кивнула подруге. Та сделала шаг назад, а Элеана повисла над пропастью. А что, если мост не выдержит? Они обе разобьются насмерть. Думать об этом было слишком поздно.
Риана осторожно потянула за конец Вуали, вытаскивая Элеану на мост. Вот она ближе, еще ближе, ее правая рука касается моста, и вдруг Элеана снова повисла над пропастью.
Дар Сала-ат услышала, как несчастная воительница вскрикнула, и увидела, что вокруг Элеаниной лодыжки обвилось щупальце. Оно оказалось крепче ремня, и Риана почувствовала, как хагошрин тащит Элеану к себе. Она натянула Вуаль, но подруга тут же закричала от боли.
— Миина, он сломает мне ногу, — заплакала она.
Риана перестала тянуть Вуаль, а щупальца тут же обвили ногу Элеаны. Дар Сала-ат беспомощно оглядывалась по сторонам. Кап-кап, кровь с потом, словно дождь, орошали бездну.
Маретэн захромала. Сопротивляться бесполезно, по крайней мере так открыто. Бесспорное преимущество на стороне Касстны.
— Хорошо, ты победил, — проговорила она.
— Я тебе не верю.
Касстна жадно поцеловал ее в губы, и Маретэн чуть не вырвало. Он ударил ее в солнечное сплетение, и художнице стало трудно дышать. Кундалианин присел на корточки, повалив ее на бок.
— Ты понимаешь, о чем я, тускугггун? — Он развязал ей руки. Внезапно его лицо побагровело, и Касстна перевернул Маретэн на спину. — Ты понимаешь, чего я хочу, тускугггун? — Слюна брызгала на лицо Маретэн, партизана трясло от гнева и похоти.
Он снова связал руки художницы, велел поднять их над головой и привязал молодую женщину к ближайшей ели-куэлло. Путаясь в застежках туники, он обнажил ее груди и, давясь слюной, пинком раздвинул ей ноги.
