В лилово-багровых переливах неземного света по знаку Верховного, вытянувшись по стойке «смирно», слушали мольбу Матери погибшие воины, ждали приказа...
– И если нет другого пути, если нет выхода, если никак нельзя по другому..., – зарыдала несчастная женщина, – Как мать прошу тебя... Хотя бы прекрати его мучения... Забери к себе!..
И, опустив голову, повалилась на пол, не имея больше сил, все их вложив в свою молитву.
Приняли приказ непобеждeнные, огненными молниями расчертили небо, копьями Гергия Победоносца обрушились с небес на грешную землю.
Прочертив лиловыми вспышками чeрные тучи, вынырнули и обрушились полной боевой силой на Богом забытый аул.
Удивлeнно разинув рты, подняв в суеверном страхе к небу бородатые лица, с места не сумели сдвинуться горцы, когда на их головы обрушила ураган огня невесть откуда взявшаяся пятeрка неумолимых в своей беспощадности вертолeтов. За две минуты огненной рукой был сметeн в разверзнувшееся бездонное ущелье глиняный аул.
Когда рассеялись пыль и дым, Вадим с изумление понял, что он один стоит на восхитительно чистой горной площадке. Не корчится на колу среди селения, а стоит цел, жив, здоров, бодр и даже весел. К нему навстречу, радостно смеясь, шли те, кого он успел увидеть в Валгалле. Первым к нему подошeл Сашка, обнял, похлопал по спине. За ним подошли другие.
– Ну, братка, – заглянул ему в глаза Сашка, – ты свободен. Теперь ты наш, пошли вместе.
И, обнявшись за плечи, они пошли по дороге, весело болтая.
– Саш!.. – робко спросил Вадим. – Я что, погиб, умер?
– Конечно, – захохотал Сашка. – То есть нет. Ну, в общем, как ты сам думаешь?.. Ты идeшь с нами, погибшими, но не покорeнными. Ты выполнил до конца свой солдатский долг. Ну посуди, чтобы быть живым, нужно непременно корчиться на колу?
– Ммммм.... Неееет уж......
– Ну так и живи! Пока ты в теле, на Земле, этого не понять. Теперь поймeшь.
– А...... Мама? Она ж с ума сойдeт от горя.
– Не мы этот мир устроили, – Сашка многозначительно посмотрел вверх, – не будем умничать. Выходит, так надо, – но сам-таки печально вздохнул.
Они шли по бесконечной дороге, взбирающейся все выше и выше. Выше вершины самой высокой горы. Эта дорога вела их прямо в небо, теряясь дальним своим краем в белоснежных сияющих облаках...
* * *
...Мама Вадима с трудом поднялась на ноги. Постояла среди комнаты. Оглядела Вадькины нехитрые вещички, провела пальцами по крылу пластмассовой модельки самолeта, стоящей на пианино.
