— Wie bitte? (Что?) — его глаза влажно и напугано смотрели на историка.
— Ich habe gesagt, du sollst deine Sachen packen! Du kommst mit uns mit! (Я сказал — собирайся! Ты идешь с нами!)
Наконец, до него дошло. Всплеснув руками, врач что-то уронил со своего стола.
— Nimm die Arzneimittel, chirurgische Instrumente und deinen Arztkoffer (Бери лекарства, инструменты и саквояж), — мертвым голосом приказал Владимир Алексеевич.
— a, ja, sofort… Bitte nicht schiessen, Russe! Nicht schiessen bitte! (Да, да, сейчас… только не стреляй, русский! Не стреляй!)
— Zieh deinen Arztkittel aus! (Сними халат.)
— Wie bitte? (Что?) — от страха немец практически не соображал.
— SCHNELL! (ЖИВО!) — заорал историк. Немец вскрикнул и едва не завалился в обморок, но тут ему на помощь пришел Максим и сдернул с плеч заляпанный халат, открывая офицерский погон.
— Слышь, Кирюха, а ты где так навострился по-ихнему шпрехать?
— Было дело. Потом скажу. — Ах, откуда бы тебе знать, Максим, что профессор исторических наук в совершенстве знает три иностранных языка и немецкий в том числе…
Intro(Внешний запрос на передачу данных)
— Ну что, запускаем?
— Поехали!
— Переводи канал на наш. Только аккуратно поток прерывай. Вообще сколько потоков?
— Трудно сказать… Через этот нейрошунт точно не определить.
— Так… Тянем, тянем… Еще… Серега! Инъекцию!
— Пошел прогресс! Загрузка тридцать! Сорок!
— Отставить! Переполнение буфера! Мы его теряем! Не отрубай канал! Откат, откат транзакции! Останови копирование!
— Чер-р-рт! Да что ты будешь делать? Не катит, это какой-то новый штамм. Сопротивляется!
— Проверь обновления. Должно же быть что-то в антивирусных базах.
Intro(Вирусная опасность! Заблокировано)
Снова поплохело, на этот раз уж как-то совсем сурово — я упал, едва не выкатившись за дверь. Слава богу, перепуганный немец ничего не делал, только смотрел на меня округлившимися глазами. Где-то с полминуты я провалялся, пытаясь собрать мир из той мозаики, в которую он превратился. Получилось.
— Was kuckst du? (Чего уставился?) — заревел я на немецком, поднимаясь, — Raus hier! (Выходи!)
Максим смотрел на меня как на умалишенного. Он ничего не понимал. Да и я тоже.
Владимир Алексеевич поразился тому, как резко успело осветлеть небо. Вроде бы только что была почти темень, а тут на тебе — уже окрест все видать. Деревня тлела и вспыхивала огнями. Трещала чурками, кричала печными трубами, молила черными провалами окон на еще несгоревших стенах.
