Шофер нахмурил брови.
— Извините, товарищ, я вас не знаю.
— Могу представиться. Уполномоченный особого отдела НКВД майор госбезопасности Журавлев. Дальше вопросы задавать буду я в своем кабинете. Поехали на Лубянку, Сергей Пантелеевич.
— Ноя…
— Выполняйте приказ, Борисов.
Пришлось ехать. Спорить не имело смысла, такие люди по пустякам не приходят.
Через полчаса они сидели в кабинете Журавлева.
— Если хотите выйти из этого кабинета на свободу, придется писать чистосердечное признание. В противном случае вас ждут стены нашей внутренней тюрьмы. Что это такое, вам известно, вы когда-то работали в нашем ведомстве и знаете наши правила.
— Я все понял. О чем я должен писать?
— Нас интересует связь Степана Мазарука с Иваном Червоным, ограбление ювелирторга, сейфа в наркомате, оплата услуг Червоного и куда Мазарук увез золото, за которое вы передали Червоному семьсот тысяч рублей в черном чемодане с тремя застежками. На нем остались ваши отпечатки пальцев, когда вы сдавали его в камеру хранения Курского вокзала. А чтобы у вас все складно получилось, я покажу вам донос Червоного. Он о вас не лучшего мнения.
Журавлев положил перед задержанным один из листков доноса, написанного Иваном.
— Тут есть очень любопытные факты. Шофер пробежал глазами по тексту.
— Почерк у него красивый. У меня корявый, зато информации намного больше.
— Вот из этого и надо исходить. Редкий случай — кто больше знает, тот крепче спит. Попробуйте переплюнуть Червоного.
Следователь положил перед задержанным бумагу и указал на чернильный прибор.
— Я не преступник и чистосердечное признание писать не буду. Мне приказывали, я выполнял. Я напишу заявление. На чье имя писать?
— На имя наркома внутренних Дел Ежова Николая Ивановича, генерального комиссара государственной безопасности. Вы знаете, как это делать, с почерком вашим я знаком, читал уже ваши сочинения. Жюль Верну до вас далеко. Стряпайте, стряпайте.
Сочинение составило семь страниц. Журавлев прочитал захватывающую историю, полную приключений, и сказал:
— Идите, Сергей Пантелеевич. Когда понадобитесь, вас вызовут. Продолжайте работать и помалкивайте.
— Слушаюсь.
Журавлев выписал пропуск задержанному и отпустил его. В кабинет вошел офицер.
— Вызывали, товарищ майор?
— Да, Володя. Возьми эти заявления, пересними и принеси мне негативы. Печатать не обязательно.
— Слушаюсь.
Журавлев коллекционировал копии важных документов и имел собственный архив. Он хранился у его тетки по материнской линии, которая жила под Москвой и не упоминалась в его анкете как родственница.
