— Отправьте комиссию на рудник. Он продолжает действовать. Под командой капитана Малашкина работают сто сорок три заключенных, четырнадцать человек вольнонаемных и сорок солдат ВОХРа. Сколько из них осталось в живых после последнего боя с бандитами, я не знаю. Что касается результатов работы рудника, то в моем эшелоне целый вагон необработанных изумрудов, предназначенных для поддержки разведывательной сети в Иране, Ираке и Афганистане.
— Присядьте, Григорий Иваныч, — предложил генерал. Клубнев прошел к столу и сел.
— Ликвидация рудника как действующего предприятия проходила под контролем Окружного управления государственной безопасности. На документах стоит подпись генерала Улусова. Он же выдавал вам -сопроводительные документы на эшелон с лесом, который с нетерпением ждут в Узбекистане. Ваше удостоверение также подписано Улусовым. Таким образом, вы подставляете под удар заслуженного генерала спецслужб. Вы отдаете себе отчет в том, что делаете?
— Разумеется. Если вы попытаетесь проследить послужной список Улусова до сорок третьего года, то столкнетесь с большими трудностями. Если позволите, то хотел бы вам напомнить, что в апреле 43-го НКВД претерпело серьезные преобразования. Появился Наркомат внутренних дел, Наркомат госбезопасности и как самостоятельная единица возникло Управление военной контрразведки СМЕРШ. В каждом управлении проводились чистки, появлялись новые люди, ветераны отстранялись от дел.
— Вы хотите сказать, Улусов появился ниоткуда? — спросил генерал.
— И сразу занял высокий пост? — удивился Кашин.
— Улусов — опытный разведчик, а не мальчик с улицы. В 42-м году он работал в ставке Абвера и занимал должность группенляйтера, что соответствует должности начальника особого отдела. Я его видел на совещаниях у Канариса. Потом он был откомандирован на Восточный фронт. Это спасло его от расстрела, когда всех помощников Канариса и его самого поставили к стенке.
В кабинете повисла пауза. Генерал закурил и прошелся по кабинету.
— Его настоящее имя?
— Полковник Болинберг.
— А ваше?
— В 42-м работал инструктором в абвершколе номер 209. Закончил войну гауптштурмфюрером СД. После расстрела адмирала Канариса нас перевели в Главное управление Имперской безопасности. Абвер прекратил свое существование. Я работал в отделе Восточной Европы под руководством штандартенфюрера Голльдорфа. В архивах немецкой разведки числюсь под именем Гельмут Штутт. Направлен в тыл к немцам с документами на имя Андрея Костинского, где был завербован капитаном Абвера фон Штраусом. Мой отряд именовался «Янтарь 12». Его курировал комиссар госбезопасности третьего ранга Турин Юрий Павлович, с которым я вышел на связь в конце 43-го и передал первые списки диверсионных групп из выпускников школы, засланных в СССР.
