Данбар Уиппл выпрямился в кресле.
– В полдень я сидел в канцелярии за своим письменным столом. Без четверти час встретился в ресторане за ленчем с двумя знакомыми. Около трех вернулся на службу. В четыре часа пошел к нашему директору-распорядителю мистеру Хенчи на совещание, закончившееся вскоре после шести. Вернувшись в свою комнату, я нашел на письменном столе записку. Мы с мисс Брук договорились встретиться у нее на квартире около восьми. В записке сообщалось, что звонила мисс Брук и просила передать, что она сможет вернуться домой только часов в девять или даже несколько позже. Меня это устраивало, так как я должен был пообедать с одним из участников совещания. Мы расстались с ним в двадцать пять девятого у входа в вестибюль станции подземки на Сорок второй улице. В пять минут десятого я входил в квартиру мисс Брук на Сто двадцать восьмой улице.
– И обнаружили мисс Брук мертвой?
– Да.
Вулф взглянул на часы.
– Если вам не тяжело, расскажите, что вы стали делать после этого.
– Пожалуйста. Она лежала на полу. Не знаю, долго ли я сидел, не в силах ничего предпринять. Дубинка лежала тут же, на кресле, я не дотронулся до нее даже пальцем. Вызывать врача не имело смысла. Я сел на кровать и попытался решить, как быть дальше. Вы, наверное, скажете, что несколько странно думать о себе, когда перед глазами лежит убитая девушка. Возможно. Но именно о себе я и думал. Вам этого не понять, вы белый.
– Вы такой же человек, как и я.
– Слова, слова… Я понимал, что должен на что-то решиться, что-то сделать. Скрыться? Но у меня хватило самообладания сообразить, что этого делать нельзя, да и бесполезно. В телефонном справочнике я нашел телефон главного полицейского управления и позвонил. Часы показывали без двадцати десять; таким образом, я провел там полчаса, даже чуть больше.
– Неблагоразумно, хотя и понятно. Положение у вас, конечно, сложное, но обвинять вас в убийстве… Какой же мотив убийства выдвигают полицейские?
Данбар Уиппл удивленно взглянул на Вулфа.
– Вы серьезно? Какой другой мотив им нужен, когда речь идет о негре и белой девушке?
– Ну, вы преувеличиваете. Нью-Йорк, конечно, не Утопия, но вместе с тем мы с вами не на Юге живем.
– Верно. На Юге я сейчас не сидел бы в большой, прекрасно обставленной комнате и не беседовал бы со знаменитым частным детективом. Здесь, в Нью-Йорке, действуют осторожнее и готовятся тщательнее, однако и здесь, когда речь идет о негре, мотив считается само собой разумеющимся. Негр – это черномазый мерзавец, уже от рождения наделенный всеми дурными качествами, которых у белого нет и не может быть. Чепуха, скажете вы, но именно так обстоит дело у нас в Америке.
