— Ты закусывай, — заботливо посоветовал Ашот. — А то еще захмелеешь…
— Да ладно, — отмахнулся Вадим.
Однако кофе отпил. И бутерброд взял с тарелочки.
— Ну так я слушаю тебя, — большие темные, почти черные, глаза Ашота глядели внимательно, участливо, без показной искусственности, с искренним участием.
Вострецов заговорил не сразу. Еще глотнул кофе. Покачал, раскручивая, стаканчик с крупной гущей, едва прикрытой тонкой пленочкой остывшего ароматного напитка.
— Интересно, а что получится, если ее сейчас опрокинуть? — произнес он медленно. — Ты на кофейной гуще гадать, случайно, не умеешь?
Айвазян вопросу не удивился.
— Не мастер, — серьезно ответил он. И тут же посоветовал: — Ты просто опрокинь чашку и оставь перевернутой. А там поглядим: вдруг да и разглядим что-нибудь узнаваемое. Я как-то видел: такие узнаваемые фигуры иной раз формируются — просто диву даешься!
Вадим согласно кивнул:
— Да, конечно, ты как всегда прав.
Однако опрокидывать не стал, просто отодвинул стакан в сторону. Ашот молча поднял ладонь вверх, громко щелкнул пальцами. И так же молча указал на свою пустую чашку и стакан приятеля. Буфетчица, поколебавшись, все же подошла, забрала их и через минуту принесла новую порцию, на этот раз обоим в чашках.
Правда, Вострецов этого не заметил. Он просто глядел в стол перед собой.
— Понимаешь, какое дело, хреново мне, Ашот, — признался Вадим тоскливо.
— Это, знаешь ли, трудно не заметить, — негромко произнес, чуть усмехнувшись в пышные усы, собеседник.
— Трудно не заметить… — со сдержанным раздражением, с горечью проговорил Вадим. — Заметить, может и нетрудно… Вот прочувствовал бы…
Айвазян мягко перебил:
— Ну, знаешь, Вадик, во-первых, еще Марк Твен очень точно подметил, что зубная боль совсем нестрашна, если зуб болит у соседа. А во-вторых, что-то ты мне не то желаешь.
В самом деле, сообразил Вадим, пожелать другу таких же проблем. Занесло же меня…
— Еще раз извини. Просто я сегодня что-то вообще раскис.
Ашот понимающе кивнул:
— Вижу. Могу я тебе чем-нибудь помочь?
Вострецов слегка пожал плечами.
— Ты? Вряд ли. А впрочем… Не знаю. Нет, не думаю, вряд ли.
Опять зависла пауза. Ашот незаметно взглянул в сторону столика Длинного. Там по-прежнему шел неспешный разговор. Кофе пока не подавали. Значит, время еще есть. Да и Сашка Максимчук вон в углу сидит, скучает, третью чашку кофе цедит, кроссворд в журнале «Отдохни!» разгадывает, в готовности «вести» Длинного дальше… Похоже, можно и в самом деле чуть расслабиться. Тем более, судя по всему, у Вадьки и в самом деле что-то стряслось.
