Так у бандитов появилось еще одно чекистское удостоверение…
23 января на аффинажный завод, где выделяют золото, серебро и платину из сплавов, явились двое чекистов с вооруженной охраной, вызвали председателя завкома и объявили, что для государственных нужд немедленно требуются все имеющиеся в наличии запасы драгоценных металлов. Молодой и неопытный предзавкома, загипнотизированный словами «для государственных нужд», чекистскими удостоверениями и солидной охраной, занявшей все входы, повел «товарищей Ведерникова и Королева» в хранилище. Там «чекисты» изъяли три фунта золота, три с половиной фунта платиновой проволоки, составив по всей форме «акт». Правда, из кассы зачем-то были прихвачены еще и все имевшиеся в наличии деньги — 25 тысяч, но… «государственные нужды», — и предзавкома подавил возникшее было сомнение.
В тот же день и на следующий подобные операции были проведены еще на нескольких заводах. С соблюдением видимых формальностей там изымались деньги из касс. На председателей завкомов действовали магические слова «государственная необходимость» и непоколебимое доверие к чекистам.
Для борьбы с обнаглевшими бандитами нужны были чрезвычайные меры.
26 января в «Известиях» под заголовком «Москва на военном положении» был опубликован приказ окружного военкома Муралова:
«На основании чрезвычайных полномочий, предоставленных мне постановлением Совета Народных Комиссаров об объявлении Москвы на военном положении, приказываю:
1) Всем военным властям и учреждениям народной милиции в пределах Московской Окружной железной дороги расстреливать всех уличенных и захваченных на месте преступления бандитов, виновных в производстве грабежей и насилий.
2) Всем гражданам г. Москвы, имеющим какие-либо сведения о местопребывании преступных элементов и о готовящихся преступлениях, немедленно сообщить все им известное лично или по телефону.
3) За несообщение известных им сведений, виновные подлежат наказанию наравне с бандитами, коих они укрывают».
На площадях и перекрестках, в самом центре и на глухих окраинах появились усиленные патрули чекистских и милицейских отрядов, которым были приданы взводы солдат Московского гарнизона. В театрах и ресторанах, на площадях и рынках спешно установили сотню дополнительных телефонов. Московский уголовный розыск получил в свое распоряжение пять автомашин — три легковые и два грузовика. Каждое авто, пробивающееся по заснеженным улицам, по многу раз останавливали патрули, придирчиво проверяли документы и пропуска. Георгий Тыльнер с двумя сотрудниками остановили однажды за Триумфальными воротами черный крытый автомобиль, вежливо, но тщательно — так учил начальник МУРа Трепалов — проверили документы. Держа в руках книжечку в твердом переплете с надписью: «Совет Народных Комиссаров», Тыльнер с удивлением и радостным испугом прочел фамилию Ульянов-Ленин. Вспомнив, что пропуск этот был похищен бандой Кошелькова, на всякий случай сверил фотографию с личностью человека, сидевшего в машине, вдруг расплылся в радостной улыбке и, возвращая документы, взял под козырек:
