Две сестры | страница 11
— Ой, не буду!.. Не бей!.. Не бей!..
Его болезненный, за душу хватающий стон заставил всех вздрогнуть.
— Ах, Боже! Это… это что-то зверское! Несчастный крошка. Не бойся, миленький. Мы не обидим тебя… Смотрите, как он избит…
— Ну, злодеи!.. Барышня, да ведь это, кажись, мальчонка нового дворника…
— Да что ж это с ним сделали, душегубы! — говорила Лизавета, укутывая ребенка в свой платок.
Марья Степановна слова не могла вымолвить; она дрожала, как в лихорадке, слезы так и капали из ее глаз…
— Надо нести малютку скорее в квартиру… Пожалуй, я возьму хоть к себе, — сказала жиличка.
— Нет, я возьму его к нам, у вас своих детей много, — едва выговорила Марья Степановна.
— Хорошо бы его помыть… напоить теплым, смазать хоть салом его тело. Несчастный крошка! Я сейчас принесу ему белья от моих детей, — говорила жиличка.
— Несите его скорее… А вы, бабушка, позовите ко мне дворника, — обратился жилец к Лизавете.
Дворник явился на зов, видимо испуганный, с заспанной противной физиономией. Его маленькие хитрые глаза едва виднелись, нос был огромный, и во всем лице было что-то зверское, лисье, отталкивающее.
— Чей ребенок был тут заперт? — строго спросил жилец.
— Вы не беспокойтесь, господин. Ему ведь ничего не сделается. Такой дрянной мальчишка, непослушный, грубиян.
— Я тебя спрашиваю, чей это ребенок? — еще строже повторил жилец.
— Наш. То есть не наш, а приемыш… Сродственник жены… Скверный мальчишка!
— Мы с тобою, любезный, завтра поговорим в полиции.
— Вы это напрасно, господин, вмешиваетесь не и свое дело. Мы, значит, ему добра желали… Ему ничего худого не делали, — дерзко заметил дворник.
— Молчать, изверг! Вон! — громовым голосом крикнул жилец.
Звуки этого грозного голоса отдались повсюду, как раскаты грома.
Дворник поспешил убраться.
Между тем Марья Степановна, бережно прижав к себе ребенка, поднялась по лестнице. Нагнавшая ее Лизавета позвонила у дверей.
— Кто там? — послышался за дверью боязливый окрик.
— Отворите, Дашета, скорее! Пожалуйста, скорее… — торопила Марья Степановна.
— Это вы, Машета? Ничего не случилось? Вы живы с Лизой? — раздался за дверью тревожный вопрос.
— Мы, мы… Отворяйте поскорее!
— Вы одни? Кто так кричал на дворе? — продолжались за дверью допросы.
— Отворяйте, барышня! Ах, да отворяйте же, Дашета… Мы продрогли! — в один голос крикнули и хозяйка и прислуга.
Дарья Степановна боязливо открыла дверь, сначала крепко держала ее и выглянула в щелку. Лизавета с силою рванула дверь и пропустила Марью Степановну с ношей.