Кивнув ей, отец вышел из комнаты. Через открытую дверь Галя видела, как он что-то ищет в прихожей. Шилов ненадолго завладел ее вниманием, а когда Галя вновь посмотрела в прихожую, отца уже не было.
— Давайте выпьем за родителей, — предложила Галя и пододвинула к Шилову свою рюмку, — чтобы были здоровы и живы, те, у кого они есть, и царствие небесное тем, у кого их уже нет.
Мужчины выпили, а женщины пригубили, после этого наступило молчание, которое нарушил протяжный волчий вой.
— Ничего себе, — сказала испуганная Вероника.
— Где-то, совсем рядом, — констатировала Галя.
— Пойти шмальнуть что ли? — предложил Шилов.
— Не надо, — остановил его Марат, — а то еще что-нибудь перебьешь.
— Обижаешь начальник, — сказал Шилов.
Вой повторился, но уже на более высокой ноте и длился дольше предыдущего.
— Это уже вызов, — произнес Марат
— Нет, я все-таки шмальну, — сказал Шилов.
Схватив ружье, он вышел на крыльцо и выстрелил в воздух.
— Ни к чему это, Саша, — укорила его Галя.
— А пусть знают гады, как выть в нашем лесу.
— А это еще вопрос, кто в чьем лесу воет, — заметила Вероника.
— Господа, кажется, среди нас шпион, — угрожающе сказал Шилов, — в наши стройные ряды затесалась пятая колонна.
— Сам дурак, — ответила Вероника, и показала Шилову язык.
Шилов обратился к Марату:
— Сэр, ваша дама оскорбила меня.
— А зачем ты ее шпионкой обозвал?
— А она за волков заступается.
— А может я из гринпис, — сказала Вероника, — и еще лидер движения "Свободу морским котикам".
— Кому, кому свободу? — с улыбкой переспросила Галя.
— Морским котикам, — повторила Вероника.
— Это ты волкам скажешь, когда они глодать наши кости будут, — заявил Шилов, — а я предлагаю выпить…
— Типун тебе на язык, — перебила его Галя.
— … Дык, я и выпить предлагаю блин, чтобы этого не случилось. А кто не выпьет, того волки съедят.
Марат разлил водку по рюмкам. Мужчины выпили, а женщины пить не стали. Принципиально. "Чему быть, тому не миновать, — философски заметила Галя".
После этих слов Вероника все-таки отхлебнула из рюмки, но закусывать не стала, — и в этом поступке было что-то героическое, то чем славились русские женщины. Жены декабристов.
— Между прочим, — сказала она, страдальчески морщась, — в восемнадцатом веке во Франции волк по прозвищу Зверь Геводан загрыз сто двадцать три человека, и король Луи был вынужден отправить войско на его поимку.
— Ты бы закусила, — сказала сердобольная Галя.
Вероника отрицательно качнула головой, — водки еще много, — пояснила она, — им закусывать нечем будет.
