Черный аббат. Мелодия смерти - Эдгар Уоллес

Лакей почтительно ждал, пока человек, сидевший за массивным письменным столом, пересчитывал и сортировал банкноты. Солидный стальной сейф, из которого владелец вынул деньги, был забит купюрами разного достоинства.

– Томас!

– Да, милорд!

– Вот что, Томас, – рассеянно повторил человек с бледным лицом и нервными телодвижениями.

– Да, милорд, я слушаю.

– Вложи деньги в конверт. Да не в тот, бестолковый, а в серый. Адрес написал?

– А как же, милорд! «Герру Любичу, Лейпциг, Франкфуртер-штрассе, 35».

– Запечатай и опусти в ящик. Мистер Ричард у себя?

– Нет, милорд, он вышел час назад.

– Куда? Не знаешь? – вяло поинтересовался Гарри Алмсфорд, лорд Челмсфорд в восемнадцатом поколении, и сонно зевнул.

Это был мужчина лет тридцати, худощавый и анемичный, как многие люди, проводящие значительную часть своего времени за кабинетной работой. Его иссиня-черные волосы еще больше оттеняли нездоровый цвет лица, а глаза казались воспаленными от книжных занятий.

Библиотека, в которой сидел лорд, помещалась в огромном зале с высоким потолком и галереей, занимавшей три стены, с узкой винтовой лестницей в одном из углов. От пола до потолка стены были заставлены книжными шкафами, и лишь над большим камином имелось свободное от книг пространство – там висел написанный маслом портрет молодой привлекательной леди, изображенной в полный рост.

Достаточно было один раз взглянуть на лорда Челмсфорда и даму на картине, чтобы убедиться, что они – близкие родственники. Действительно, это была мать милорда Гарри: те же тонкие и немного нервные черты лица, черные волосы и глубоко посаженные карие глаза. Кроме портрета никаких полотен в библиотеке не было.

Лорд неспешно встал из-за стола, подошел к холсту и воззрился на него. Он обожал это произведение и любовался им поминутно. Он считал его настоящим сокровищем живописи и не раз говорил, что весь роскошный родовой замок Челмсфордов не более чем рамка для портрета графини.

Лакей Томас Янг в черной ливрее, с напомаженными волосами, снова появился на пороге.

– Так я пойду с письмом, милорд?

– Да, – рассеянно отозвался Гарри Алмсфорд, но как только слуга неслышной поступью направился к двери, он окликнул его. – Подожди!

– Что-то еще, милорд? – обернулся тот.

– Я случайно слышал ваш с Филлингом разговор, когда сегодня утром вы проходили под окнами библиотеки…