Сидим мы за столом, я кушанья отведываю, не тороплюсь, Фрейя вина подливает… а тем, что в сундуке, уже давно надо туда, где вода журчит. Терпят из последних сил, кряхтят, жмутся, но организм молодой своего требует! А я и говорю…
Один вдруг умолк на полуслове, точно к чему-то прислушиваясь. Ворон подпрыгнул у него на плече и согласно каркнул.
— Бать, кончай компот по небу мазать! — неведомым образом минуя уши, звонкий девичий голос ввинтился прямо в мозг. Я поднял глаза — в полуночном небе нарезала круги знакомая лебедь… Яна рассказывала, что на меня было жалко смотреть: затрясся, вскочил, в лес кинулся, еле поймали. А что? Мне рёбра дороги как память! — Благослови ты их, наконец! И покороче! Чмок, чмок, мамуля ждет. Чао!
Один проводил мрачным взглядом улетавшую лебедь.
— Дети… — тяжело вздохнул он, подпирая ладонью щёку. Земля вздрогнула, в лесу родилось эхо. Мы сделали вид, что не заметили. — Ничего-то они не понимают! Никого не слушают! Всё торопятся куда-то, спешат. И что с ними делать?
— Усыпить, — предложил Идио. — Лет на пять тысяч. Может, исправятся.
Правильно, спихните проблемы на плечи потомков, не фиг им жить спокойно.
— Посадить под домашний арест! — уверенно сказал я, более подкованный в проблемах отцов и детей. — Без кина и телевизора!
— А кого и на что вы должны благословить? — осторожно спросила Яна.
— Вас! Кого же ещё? — удивился Идио. Небо потемнело, тучи сгустились, ярко сверкнула молния, ударил гром.
— Всё-таки права дочка, лучше сразу, чем… — ещё тяжелее вздохнул Один, разом посерьёзнев. — Скажите, Александр и Янина, знаете ли, зачем вы здесь?
— Да!
— Нет! — одновременно вырвалось у нас.
— Кое-что знаем, — уточнил я, опять получив от Яны локтем в бок. — Один деби… то есть герцог Де Вил, Пустоземный и Краинный, окрестил нас Хранителями. Что именно мы храним, не сказал, по-моему, он и сам не в курсе…
— Первый вопрос: Хранители чего? — перебила Яна.
— Времени,[14] - негромко ответил бог. — Всегда приходят они во времена тяжкие, от бед хранят сей мир, оставаясь навеки в памяти людской, в легендах и сказаниях. Но искривили волшебства злые пространство и время (Идио густо покраснел), вызвали шторм дикий, и пришли вы туда, где вас никто не ждал. Ни Оракул, ни Моргана, ни даже мы, боги.
— Так мы ж русские! А русские — народ непредсказуемый, — я ощутил гордость за свою родину. — Нам пару сот километров разменять, как два байта переслать. Про Сусанина слышали? Брутальный мужичок такой, ведущий русско-польского реалити-шоу «Последний герой». «Эгей, старичок, ты куда нас завел?» «Откуда мне знать, я здесь не был ни разу…» Что, ни сном, ни духом? Зря… А Колумба знаете? Конкретный такой перец. Тоже наш! В Индию пошёл, в Америку приплыл. Мы ж все такие загадочные, таинственные, ну прям как Лиза Давинчева, и потому русский туда идёт, куда его левая пятка зовёт, и если кого заденет, то не со зла, по доброте душевной. А Моргана ваша — да не трясись ты, Идио! — едва на порог ступила, как наехала, как наехала! Всеми четырьмя колёсами! Вы, я вас, вам, да я вами — по всем падежам бедных Хранителей! За нас, за вас и за родной спецназ…
