— Охотно посмотрю, как наместник велит отрезать твои уши, — сказал киммериец, подвигая к себе круглый щит, предусмотрительно купленный возле врат, ведущих на аренджунскую дорогу. — Ведомо ли тебе, поедатель ослиного помета, что мы имеем отступную Флатуна, составленную по всем законам?
— Киммерийский шакал! — завизжал Аббас. — Я уже клялся матерью вырвать твой поганый язык! Если бы не приказ взять тебя живым, я немедля вырезал бы тебе и сердце!
— Начинай! — рявкнул Конан, вскакивая и обнажая клинок. — Только не обделайся, кусок дерьма!
Они готовы были же скрестить оружие, но тут Ловкач, размахивая руками и отчаянно вопя, бросился между ними.
— Постойте, добрые люди! — выкрикивал он. — Митра свидетель, мы не хотим нарушать законов! Разве не долг стражи их исполнять?! отчего почтенный Абббас так зол? Мы забрали верблюдов честь с честью, с согласия их бывшего владельца!
— Вы надули Флатуна, — возгласил Выбей Зуб, сверкая налитыми кровью глазами, — у нас имеется на то свидетель!
— Позволит ли мне почтенный страж переговорить с компаньоном? — примирительно спросил Шелам. — Я хочу убедить этого юношу подчиниться воле наместника.
Десятник вспомнив о численном преимуществе своих воинов и полагая, что прохвостам от них никуда не деться, разрешил.
Ловкач отвел приятеля в сторону.
— Что за свидетель? — прошептал он злобно. — Ты разве не всех слуг споил?
— Он врет, — буркнул Конан, — пятеро в карале всю ночь провалялись без чувств, а того, кто стал вякать, я треснул между глаз так, что он утром еще не очухался. Охранников со двора отправил в духан, ты сам видел, как они налакались на дармовщинку. Мешки с золой утопил в колодце, привязав к ним камни. Никто ничего не видел, хитрит пузатый.
— Тогда чего нам опасаться? — сказал Ши. — Отправимся в Шадизар и докажем свою правоту…
— Да ты спятил, крыса, — зашипел на приятеля киммериец, — твой ум кончился раньше времени? Ты что же, полагаешься на милость Эдарта? Забыл о его палачах?
Ловкач что-то промямлил, но Конан уже его не слушал.
— Сделаем так, — сказал он вполголоса, — скажешь Аббасу, что смог меня убедить. Сядешь на бегового верблюда и гони все стадо прочь что было духу. Я задержу шакалов.
— Один? — изумился Ши. — Двадцать воинов задержишь?!
— Не один, а с наемниками, зря что ли деньги плачены!
Киммериец сделал незаметный знак своим давешним собутыльникам. Их было всего шестеро, но парни то были лихие, все с Пустыньки, и с городскими стражниками у каждого имелись свои давние счеты.
