— Чутких ушей? — фыркнула Оливия. — Можно подумать, ее уши менее чутки, чем мои.
«Ее уши, может быть, и нет, но все остальное, определенно, да», — подумала Миранда кисло.
— Ни слова больше об этом, — твердо сказала она, — Я оставляю это твоему потрясающему воображению.
Оливия проворчала что-то, но, наконец, вздохнула и спросила:
— Когда ты отправишься домой?
— Я дома, — напомнила ей Миранда.
— Да-да, конечно. Это твой родной дом, но я тебя уверяю, все Бивилстоки очень сильно скучают по тебе, так когда же ты вернешься в Лондон?
Миранда прикусила нижнюю губу. По-видимому, не все Бивилстоки скучают по ней, иначе б кое-кто из членов семьи не оставался бы так долго в Кенте. Однако возвращение в Лондон — единственный шанс побороться за свое счастье, а пребывание здесь, в Камберленде, жалуясь в свой дневник и угрюмо уставившись в окно, способно заставить ее чувствовать себя бесхребетной дурой.
— Если я и дура, — пробормотала она сама себе, — то, по крайней мере, должна быть позвоночной…
— Что ты сказала?
— Я сказала, что возвращаюсь в Лондон, — произнесла Миранда решительно. — Отец вполне может обойтись и без меня.
— Великолепно. Когда мы отправляемся?
— Хм… через два-три дня, я думаю, — Миранда на самом деле не ощущала столько храбрости, чтобы лишить себя передышки перед встречей с неизбежным. — Мне нужно упаковать вещи, и ты, несомненно, устала от поездки через всю страну.
— Немного. Возможно, мы должны остаться на неделю. Надеюсь, ты не устала от деревенской жизни. Я бы не возражала против небольшого отдыха от лондонской толпы.
— О, нет, все в порядке, — уверила ее Миранда.
Тернер может подождать. Он, определенно, не женится за это время на ком-нибудь еще, а она сможет потратить эти мгновения на восстановление бодрости духа.
— Отлично. Тогда, может, мы покатаемся верхом сегодня? Умираю, как хочу проскакать галопом.
— Прекрасно. — Чай заварился, и Миранда стала разливать дымящуюся жидкость. — Я думаю, что неделя, как раз то, что надо.
* * * * *
Неделю спустя Миранда убедилась, что не может вернуться в Лондон. Никогда. Ее менструация, которая была настольно регулярной, что действительно была ежемесячной, не пришла. А должна была начаться за несколько дней до приезда Оливии. Миранда постаралась унять свое беспокойство из-за этих первых дней, говоря себе, что сильно расстроена. Затем в волнениях, связанных с приездом Оливии, она забыла об этом. Но сейчас все было спокойно уже больше недели. А тут ее начало выворачивать каждое утро. Хотя Миранда и вела добродетельный образ жизни, но все же была деревенской девушкой и знала, что это значит.
