Привидение двинулось в открывшийся проход. Генрих и глюм вошли следом. Потайная дверь за ними закрылась. Наблюдая за передвижением бледного силуэта, Генрих не смог подавить улыбку. Призрак бедняги Уля Бергмана летел, но летел очень низко, почти касаясь земли ногами. Если бы он просто летел, это было бы нормально, это Генриха бы не рассмешило. Но ведь шепелявящий фантом вышагивал"! Нелепо выкидывая прозрачные ноги, усиленно размахивая тенями рук, — словом, он пытался вести себя так, как будто был живой.
— Ижвините, что так медленно, но жа вше время, а прошло уж добрых пару веков, как я больше не человек, я так и не наловчилшя летать, — не оборачиваясь, прошепелявил призрак Уля Бергмана, как будто прочитал мысли мальчика. — Я не хочу и не пожволю шебе отвыкать от привычки ходить ногами. Никогда! Хотя летать, понятное дело, удобней. Но я уверен, летать — это пошло и унижительно! Ведь я был человек, а не какая-то птица-шиница! Так что вы проштите мне мою причуду и не гневай-тешь жа медлительношть.
Глава XVIII САМЫЕ УДИВИТЕЛЬНЫЕ СУЩЕСТВА ОБОИХ МИДГАРДОВ
Лабиринт, с помощью которого Реберик Восьмой и все предшествовавшие ему короли узнавали об интригах и заговорах, был местом довольно мрачным и узким — сантиметров семьдесят. Бурунькису это не мешало, а Генриху приходилось двигаться боком: он боялся зацепить доспехами стены и шумом всполошить прислугу Безевихта. После знакомства с Каракубасом Генрих был уверен, что колдунов всегда окружают сотни слуг-невидимок. В секретных коридорах королевского дворца пахло плесенью, иногда из-под ног выскакивали крысы, и то и дело казадось, будто стены вот-вот сойдутся и раздавят тебя в лепешку.
Я и не думал, что быть королем такое трудное занятие, — то и дело сочувственно вздыхал Бу-рунькис. — Ай-ай-ай, кто бы мог подумать, что наш король такой бедолага! И сколько ж раз в день он таскался по этим ужасным трущобам?
Когда три, а когда и пять раж на день, — зашептало привидение. — Теперь тише — мы пришли к лаборатории колдуна. Вот потайное оконце, можете поглядеть.
Генрих снял шлем и приник к маленькому отверстию в стене. Он увидел большую комнату, которую, точно паутина, оплетала сеть из прозрачных шлангов различной толщины. Эти шланги соединяли между собой сотни стеклянных колб, глиняных горшков, железных банок. В одних колбах бурлила красная жидкость, в других— синяя, в третьих — желтая. Среди всего этого алхимического богатства расхаживал горбун со сморщенным от времени лицом, с дряблой, свисающей, как пустые мешочки, кожей на щеках, с огромным, похожим на каплю носом, слепой на один глаз и вдобавок ко всему лысый.
