Ваша судьба печальна, — сказал Генрих. — А что вы делаете в подземном ходе?
Мы, привидения, боимшя шолнечных лучей. Когда приходит утро, я убегаю шюда — в наитемнейшую половину дворцовых лабиринтов. Тут я ожидаю появления темноты и лишь тогда опять иду во дворец. Увы, пошледнее время там шовшем не бывает ничего интерешного. Житие теперь во дворце печальное и унылое. Мне некого пугать и не жа кем тайно наблюдать. Понимаете? Нынче во дворце нету даже никаких интриг.
А мы, кстати, видели короля и гнома Эргри-ка! — сообщил Бурунькис. — Мы даже сопроводили их в безопасное место!
Ах, они живы?
— Очень даже живы. Они ждут не дождутся, когда мы разрубим колдуна Безевихта на мелкие кусочки.
А скажите, господин буальгебейское привидение… — вежливо начал Генрих, но, увидев, что бывший казначей поморщился, поспешил спросите: — Как же ваше подлинное имя?
При жижни меня именовали Уль Бергман, — ^ ответило привидение.
Отлично, я буду называть вас именно так. Скажите, господин привидение Уль Бергман…
Прижрак Уля Бергмана, — поправило привидение.
Скажите, а вам случайно ничего не известно о принцессе Альбине?
Вы ищете принцешшу, молодой герой? Это жа-мечательно, это радует! Она жива, ждорова, немного заколдована и живет тут, в этом жамке.
Жива! — радостно воскликнул Генрих. — Как замечательно, что она жива! Скорей ведите нас к ней. Прошу вас, призрак господина Уля Бергмана.
Идите жа мной, — сказало привидение. — Я терпеть не могу колдуна Бежевихта и шделаю вше, чтоб вам помочь.
Освещая путь бледным сиянием, привидение двинулось по коридору, Генрих и Бурунькис последовали за ним.
Почти пришли, — сказало привидение. — Вот тут находитшя потайная дверь. Жа ней ужкий лабиринт — он рашположен в штене дворца шпециально для того, чтоб короли могли наблюдать за швоими подданными.
Следить за подданными?
Ну да, отважный молодой герой. Как иначе король проведает о многочишленных жаговорах и интригах? Через шекретные оконца-глажки в штенах его величештво жа вшем могут наблюдать и вше шлы-шать. Нажмите, пожалуйшта, вон на тот рычажок.
Генрих нажал на выступающий из стены ржавый железный крюк, и кусок стеньг сдвинулся в сторону. Видимо, сам король или кто-то из его особо доверенных лиц внимательно следил за исправным функционированием потайных устройств, смазывал петли и шарниры, так как вход в подземелье открылся на удивление плавно и без малейшего скрипа. «А впрочем, чему я удивляюсь? — подумал Генрих. — Безопасность государства для короля превыше всего. И для того чтобы раскрывать интриги и заговоры, тайна присутствия и подслушивание не должны нарушаться ни одним подозрительным звуком».
