— Ну выкладывай, что стряслось! — выпалила Ежик, не дав нашей знакомой даже спокойно сесть на стул.
Маруся вздохнула и выложила. Печальную историю о своей безответной любви. Ежик слушала, кивала, вздыхала и под конец сказала Марусе, что она полная дура.
Я был с ней полностью согласен. И местами даже рад, что не меня одного сегодня записали в слабоумные.
Конец июня
— Знаешь, почему я не люблю день рожденья? — мы сидели в парке, болтая ногами в пруду. Анна кормила уток белым хлебом, а они, совершенно избалованные, лениво клевали его, только если падал рядом. Было очень жарко. Я скинул майку и позволил солнцу хорошенько прогреть усталую хондрозную спину. Целый год сидел, сгорбившись в своей конторе, все мышцы закаменели и жаждали целительного тепла.
— Не-а… — мне было удивительно хорошо. Думать ни о чем не хотелось, а послушать — пожалуйста. Про свой день рожденья она и раньше говорила, но тут видимо стоило ожидать каких-то новых откровений.
— Все просто. Я — нежеланный ребенок. Отец и мама только закончили универ, когда узнали о том, что я у них завелась. Нафиг им не нужны были такие сложности. Отец сразу сказал маме — делай аборт. А она не согласилась. Мои предки тогда даже разбежались на этой почве. Меня мама полтора года одна растила. А потом отец увидел ее с коляской. Случайно, на улице. И не удержался, подошел посмотреть, кого на свет белый привел. Короче, понравилась я ему. Прикинь, да? Бред… Сопли, как в мыльной опере. Короче, они с мамой опять сошлись. Стали жить-поживать, добра наживать. Только, вот, ты знаешь… я все равно будто чуяла всегда, что что-то у нас не так, все маму спрашивала, любят они меня с папой или нет. А однажды мама не выдержала и во время очередного семейного скандала сорвалась, сказала, что я не нужна была отцу. А потом уж я и все остальное узнала.
Я не стал говорить ей, что у меня все сложилось очень похоже. Денек был такой славный. Зачем портить его грустными воспоминаниями? В кои-то веки выбрались из города, устроили себе настоящие каникулы. Нет, для грусти места я оставлять не захотел.
Мы еще немного посидели у пруда, а потом Анна решила прогуляться до ближайшей церкви. Не знаю, чего ей там в голову взбрело. Ежик никогда не была особо набожной. Ближе всего нам показался храм Казанской Божьей матери, туда и отправились. По дороге она что-то весело напевала себе под нос и пинала гремучие пивные банки. Я наслаждался затишьем в ее мятежной душе. В кои-то веки Анна не грузилась, не смотря на то, что лето было в разгаре.
