Настал полдень, а спорам по этому поводу не было видно конца. Пришло время обедать.
— Принеси мне чаю туда, — приказал Гараб одному из своих людей, который служил ему во время похода.
«Туда» означало место, где он провел ночь с Дэчемой и где она поджидала его, пока он руководил дележом добычи.
Сушеное мясо[9] и лепешки из ячменной муки были извлечены из котомок, подвешенных к седлу Гараба, и поданы ему с кувшином чая.
— Ешь, сколько влезет,[10] — сказал предводитель молодой женщине.
Она улыбнулась. Привычное успокаивающее занятие вернуло ее от грез к реальной жизни.
— Ты довольна? — спросил Гараб.
Она кивнула.
— Тебя не назовешь болтливой, — заметил он со смехом. — Ты подумала о том, что будешь теперь делать? Ты не сможешь догнать своих друзей-паломников. Как же ты вернешься домой? Это очень далеко отсюда? Сколько времени вы были в пути, когда я вас задержал?.. Твои отец и мать живы?.. Ты жалеешь о том, что сотворила, не так ли?.. Хочешь вернуться к своим?
— Нет, — промолвила Дэчема. — Я хочу остаться с тобой.
Все остальные его вопросы остались без ответа.
— Почему ты решила ехать со мной? — продолжал спрашивать он. — Ты не могла меня любить. Ты же никогда меня не видела.
— Я видела тебя в мечтах.
— Да, ты уже это говорила. Но в каких мечтах? Ты видела меня ночью во сне?
— Иногда, Но чаще я видела тебя, когда бодрствовала. Ты являлся мне на коне, посреди пустынных просторов; сидя в седле, прямой как струна, ты разглядывал вдали что-то невидимое для меня. Я сходила с ума от желания бежать к тебе… Внезапно я чувствовала, как меня отрывают от земли, сажают на твоего коня и увозят галопом через пустынные чантанги.[11] Порой, когда кто-нибудь заговаривал со мной, видение меркло, и тогда я ощущала странное одиночество и пустоту, словно исчезнувший всадник уносил с собой частицу моего «я».
— Ты знала, куда я везу тебя на своем коне?
— Я не думала ни о чем. Мы скакали без всякой ведомой мне цели. Помню лишь ветер, хлеставший в лицо, камни, с шумом вылетавшие из-под копыт коня, горы и Озера, устремлявшиеся нам навстречу, горячее сильное тело, которое я чувствовала под твоей одеждой, и биение наших сердец.
Гараб задумался.
— Я живу один, — сказал он, — без семьи, без жены. Если хочешь, можешь ею стать… По крайней мере на какое-то время. У меня просторная палатка и есть слуги, которые ухаживают за скотом. Через пять-шесть дней мы доберемся до владений племени, в котором я живу.
— Пять-шесть дней, — мечтательно повторила Дэчема. — А потом?..
